Глава 4
у
мастерской,
где
Бенвенуто
трудиться
как
бомбанутый,
в доме
том
же
второй
этаж –
этаж
такой:
жилье –
жильем…
лежит,
лежит
белье –
бельем…
бардак
бардак
вокруг –
кругом,
банкет
банкет
бутыль –
утиль
тут
за
столом
стаканы
и
снеди
одни
объедки
двое
двое
вот
друг
с другом:
подросток
с подростком…
один
Паолино
и
друг
его
Дьего
(голубь и
голубь –
обое
бемоли…)
болтают,
болтают
они
о
разном…
(нежные,
нежные
они
по
внешности!)
вежливо
вежливо
судят
о
старшем
наставником
ставшим!
- Паолино
ты
послушай,
что
случилось
приключилось
что
со
мною:
Бенвенуто –
этому
всему
виною!
высмеять
меня
задумав
или
пошутить
решив
над
кем –
то;
поприветствовать
приколом,
поменять
задумал
пол
мой!
и
мадонну,
при –
мадонну
приготовить
изготовить
из
студента!
сотворить
тут
совершенство!
потрудился
поду –
красил
красным
губы,
веки
синим,
линии
мои
усилив.
приукрасив
красотою,
красотою
золотою.
в зеркало
я
глянул:
любо!
любовался
бы
собою.
как
святою.
в женскую
меня
одел
одежду, -
я
уже
не
я
уже
не
прежний!
и
переодетого,
вот
так
одетого,
потянул
он
за
собою!
в дом
к Микеланьйоло,
к скульптору
тридцатипятилетнему,
но
все
еще
летнему.
был
там
Джулио
Романо,
ученик
знаменитого
Рафаэля,
и
Бакьякка
был
при
этом
и
другие,
все
со
своими
подружками.
красотками
вкусными!
- принимайте
мою
кралю!
крикнул
тут
Челлини
в центр
собрания
меня
подвинув;
двинув
посередке –
к женщин
сходке.
- эй,
вороны!
весело
им
крикнул
Бенвенуто:
-ну
тко!
разойдитесь,
дайте
место.
всем
глядеть
им
интересно –
как
на
кралю –
на
этой
внешности
кораллы.
все
они
остались
с краю.
- о
ангел
наш,
благослови!
славословят
славят
славят
меня, -
и
звеня,
слова
свои
дарят
дарят
окружающие
меня
мужчины, -
и
я,
чин
по
чину
поднял
я
руку –
и
отпустил
благословение
папское,
по
всеобщему
мнению –
благоуханное…
славословят
хвалят
хвалят
славословят
славят
славят
меня, -
не
меня
а
какое
то
мое
«я»
чудо
чудо
восхваляют,
ангельскую
такую
причуду.
присуждая
мне
первое
место
в этом
вот
месте.
- да,
действительно
вороны
рядом
с дамой
распрекраснейшей
породы
так
охарактеризовал
всю
нашу
сходку
Джулио
Романо,
этот
художник…
он
взялся
рассадить
нас
по
своему:
женщин
с одной
стороны,
и
мужчин
с другой
стороны…
меня
посадил,
поместил
он
в центре,
там
где
женские
проценты,
а
напротив
посадил
он
Бенвенуто
тоже
в центре,
но
среди
мужчин
процентов.
пятьдесят
на
пятьдесят
рассадил
он
так
присутствующих;
тут
мужская
половина –
а
напротив
половина
паутина…
(прехорошенькие
особи –
собою
уловляют
в свои
сети
статью
этой –
эту
половину:
от
мужчины
до
мужчины!)
я
назвался
взял
Помоной
в обстановке
монны
с монной…
посадили
меня
взяли
между
Пантасилеей,
которая
пришла
с Бакьяккой,
и
той
кралей,
что
привел
с собою
Джулио
Романо.
та и
эта
та и
эта
надоели
мне
при
этом:
своими
рассказами,
своими
историями
как
они
сбились
с пути
праведного
и
оказались
в этом
вот
обществе!
и
чтобы
ко
мне
не
приставали,
и
не
просили
рассказать
им
свою
историю,
я
брякнул
я
буркнул,
будто
я
в положении, -
после
отношений;
и
дамочки
из
жалости
положили
мне
ладони
на
живот
мой,
на
самый
низ, -
и
обнаружили
что
я
парень,
в партии
этой
какой
я
подарок!
нарвались
на
живчик,
мой
восставший,
от
стольких
соседок!
от
общества
их,
от
ихней
беседы.
- это
парень!
это
парень!
они
завизжали,
они
закричали
исправляя
свое
заблуждение
в отношении
убеждения…
и
вот
уже
с предубеждением
они
отнеслись
ко
мне;
являя
ужас
притворный,
они
проворно
шумели
упорно!
как
в порно!
кипели
когортой,
гордой!
кивали:
который
с мордой!
моторный,
Микеланьйоло
налетел
на
Бенвенуто
Челлини
обнял
он
его
приподнял
он
его
закружил,
завертел
как
пострел,
по
комнате
той,
а
не
этой –
такого,
такого
поэта
поэта…
восклицая
восклицая,
и
Челлини
величая
он
смеется
сам:
смешное
сотворил
тот
всем
такое…
-какой
поп
такой
и
приход;
какой
художник
такое
и
творение!
а
вы
все
видели
здесь
вдохновения
выражение!
царственно
он
восклицает;
царственно
он
им
всем
заявляет
являет
являет
веселье,
веселье,
являет
являет
веселость
веселость!
весны
воскресенье
а
не
сомнения,
весны
вдохновенье,
а
не
смущенье!
веселья
веселья
струенье
струенье!
веселья
веселья
стремленье
стремленье!
Глава 5
Паолино –
он
к товарищу
не
липнет!
Паолино,
он
поднялся,
пройтись
желая,
поразмяться
малость…
к окну
открытому
он
приблизился, -
и…
сам
как
взвизгнет:
-ну и
ну!
глянь
Дьего,
на
ту
личность,
праздношатающуюся у
нас
под
окнами!
приятель,
понятно
последовал
его
приглашению,
приблизился
взял
он
тоже:
поглазеть
интересно,
а
что
там
внизу
за
рожа?
лишь
глянул, -
и:
-утром
я
его
уже
видел!
воскликнул,
увидев.
- вор,
наверное!
-а
то
кто
же
еще?!
(сыщик
не
сыщик,
ищет
не
ищет;
пеший
лишь
пеший
нищий
и
нищий,
но –
юный
он
внешне,
вон
оборванцем
вон
голодранцем
торчит –
ротозеем…
роззявой –
вон
ярой…)
ярится
один
из
подростков:
- похоже,
запахло
пропажей…
а
Паолино:
-идем
мы
о
нем
сообщим
Бенвенуто!
и
вот
вглубь
вглубь
вглубь
дома
внутрь
внутрь
внутрь
вниз
по
ступенькам
спускаются
сами
приятели
прямо
к тому
в мастерскую!
мастеровому
сказать
взять, -
о
нищем
об
этом
матером…
ведь
если
дело
дойдет
до
ночи
ночевкой
кто
жертвовать,
охранять
вход
готовый…
- ого! –
проговорил
Челлини;
лично
он
принял
решение
убедиться:
та
личность, -
лично
праздношатающаяся
у
него
под
окнами –
а
кто
это?
зачем
он
явился,
за
какими
такими
шмотками?
Бенвенуто
тут:
- а
ну-
тко!
кто
тот
пришлый?
плут
какой
то?
что
он
ищет?
кинджал
прихватил
и
потопал
прямо
на
подвиг…
Паолино
и
друг
его
Дьего,
увязались
следом…
и
Микеланьйоло –
именно
как
самый
старший,
и
самый
мудрый –
пошел
за
приятелем,
по
приятельски…
вышли
и
видят:
обнимаются
те
обое
в обнимку –
в нимбе
застыли –
в застое…
он –
с незнакомцем!
- друзья!
обращается
товарищ
ко
всем
присутствующим
посмотрите:
это
же
Луиджи
Пульчи,
мой
давний
знакомый!
импровизатор
поэзии!
автор
творений,
произведений,
где
видно
вдохновения
гений!
гениальный
он
сочинитель!
я
лично
знакомый
с ним,
его
знаю,
и
вот
он
возникает!
соловьем –
слов
слов
слов
сонм
сонм
сонм
въет
въет
въет
ведь
ведь
ведь
льет
льет
льет
в лёт
в лёт
в лёт
тот,
кого
вы
все
видите
здесь!
вы
послушайте
все:
послушными,
лучшими
вечерами
и
ночами –
грачами
во
Флоренции
мы
с Микеланджело
Бунаоротти
бок
о
бок
прогуливаться
любили, -
и
мы
приходили -
ходили
мы
послушать
поэзию,
импровизации
Луиджи
Пульчи
юный
он
был
самый
лучший!
того
же
мнения
и
Микеланджело.
а
Микеланьйоло
не
о
Микеланджело,
говорит
вот
другое:
не
игровое…
страшное –
но…
о
шашнях
он…
- а
не
ваш
ли
говорит,
тот
родственник,
тот
Пульчи
которому
голову
отрубили
были,
отрезали,
за
то,
что
спал
с собственной
дочерью?
а
пришлый
промолчал
неслышно:
- так и
так –
вот
вышло…
наконец
нашелся:
- я
внучатый
племянник
того
самого
Пульчи…
- автора –
вторит
ему
Бенвенуто –
«Большого
Морганта»
- ага!
проговорил
Микеланьйоло
этого
Пульчи
мы
знаем
лучше!
приняли
Пульчи
приняли
в свой
круг
приятели, -
о
как
они
внимательны!
скульпторы
и
ваятели!
в своем
кругу
они
влиятельны!
Глава 6
встречи!
речи и
речи
очи и
очи
речи и
речи
свечи и
свечи
воспоминаний!
воспоминаний
о
незабвенном…
необыкновенном
времени
том
к лешему –
улетевшему, -
давних
дней
давних,
далеких –
и
как
казалось,
вчерашних
промашки…
пришелец
только –
только
вздыхает
беднягой,
бедняжкой…
о
незабвенном
времени
том
необыкновенном, -
к лешему
пролетевшему, -
промелькнувшему –
и
минувшему…
а
Челлини
поддерживает
приятеля
то
хлопком
по
спине,
то
по
плечу,
что
означает:
- держись
Луиджи,
я
тебя
не
брошу!
я
знаю,
ты
талантливый
тоже!
и
не
такой,
как
лошадь!
я
тебя
не
брошу!
поступать
так
негоже!
а
тот
отвечает
улыбкой
зыбкой:
и
смотрится
сам
как
парень
хлипкий…
поддержка
подобная
парню
как
пряности
прямо –
ведь
в последнее
время
его
обнимали,
его
донимали
только
печали,
бедствия
по
последствиям…
- я
обнищался!
я
оборвался!
я
опустился!
я
проигрался!
тот
признается
и
просит
приюта
у
приятеля,
у
Бенвенуто.
- быть
по
тому!
решает
тот
его
судьбу!
- Луиджи,
здесь
живи,
в моем
дому!
будь
моим
другом
как
и
я
другим
в Риме,
в городе,
где
у
народа
все
так
дорого!
- я
понял
произнес
Луиджи.
- что
ты
понял?
рассмеялся
приятель
- что
ты
Бенвенуто,
друзей
не
бросаешь,
ты
им
помогаешь!
тот
произносит
тот
добавляет
правду
о
друге…
- как
же
ты
жил
все
это
время?
в десятый
раз
спрашивает
у
того
Челлини,
и
слышит:
что
в последнее
время
того
донимали,
того
обнимали
только
печали,
бедствия
по
последствиям…
- я
обнищался!
я
оборвался!
я
опустился!
я
разорился!
тот
признается
и
просит
защиты
у
приятеля
от
нищеты
и
бедственного
своего
положения.
- помогу
чем
смогу!
заверяет
того
Челлини.
уверяет
того
Бенвенуто.
а
самому
стало
стыдно
после
рассказов
о
катастрофах
хвалиться
каким
то
жизненным
своим
успехом, -
но
успех
мастерству
не
помеха.
этого
гостя,
этого
пришлого –
пригласил
в мастерскую,
ничем
не
рискуя…
пусть
сам
посмотрит –
пусть
сам
оценит, -
что
у
него,
у
Челлини,
на
сердце…
а
Пульчи,
этого
перца
более
всего
поразило
недоделанное,
но
такое
рельефное
изображение
нимфы,
сработанное
с Пантасилеи.
-какая
красивая!
мнение
огласил
он
мнение
и
не
менее,
выразил
он
вне
всякого
там
насилия…
- между
Бенвенуто
и
Бунаоротти
какое
такое
существует
отличие?
личности
и
от
личности?
Пульчи
поставил,
Пульчи
представил
вопрос
вот
такой –
такой
вот
простой
предназначен
он
для
отличия
личности
и
от
личности.
- в наличии
тому
отвечает
хозяин
что
до
отличия,
то
оно
такое
какое
существует
между
Микеланджело
и
Челлини
и
дальше
прокомментировал
это
свое
заявление
в этом
вот
заведении:
- я
являюсь
золотых
дел
мастером –
то
есть
прежде
всего
гравером
а
Бунаоротти, -
объясняет
он
тому
что
напротив –
это
прежде
всего
ваятель
и
зодчий
теперь
ты
понимаешь,
что
заключается
в каждом
из
наших
отчеств…
но
ведь
ты,
Бенвенуто
сработал
это
изображение
нимфы
не
худо!
не
хуже
Бунаоротти!
тот
оглашает
мнение
свое
такое
правдивое
как
и
активное
вообще…
- вообще
то
по
окончании
будет
видно!
отвечает
ему
Челлини
отмечает
он
лично,
тому –
такое…
- подобное
художество, -
я
думаю, -
утверждает
тут
Луиджи,
доступно
только
тогда,
когда
действительно
любишь.
- о,
да
конечно.
вторит
ему
Бенвенуто
- влюблен
ты
в модель,
признайся…
- да,
я
влюблен,
я
покорен…
парню и
парень,
младшему –
старший.
наставником
ему
ставший.
Бенвенуто Челлини ст. роман, 1 том, главы 4-6
© Copyright: Поэт Валерьян Поэт Валерьян, 2015
Свидетельство о публикации №115100505658
Свидетельство о публикации №115100505658
Рецензии