Ассасин

Катары в ножны, и наплечники на стену,
В прихожей рваный шарф, на вешалке висит.
Песчинки отмеряют час, пора покинуть сцену,
Но полнолунье и убийца вновь не спит.

Ему покоя не дает мерцанье в звездах,
Их свет скрывал его не раз среди дерев.
И отразить удары было невозможно,
Когда из тени в сердце жертвы нож летел.

В пустыне путь от века был нетленным,
Но гильдия, увы, давно не дом ему.
И яд – союзник для кинжала неизменный,
Мутнеет в колбе, в память прошлому.

Убийцы по своей природе одиноки,
Но за друзей своих пойдут на смерть.
С врагами - беспощадны и жестоки.
Бесстрашно рвутся в боя круговерть.

Не уследить за поступью тигриной,
Клинка движений - не остановить.
Удар его - для глаз неуловимый,
Молниеносен, обрывая жизни нить.

Рожденный в сердце выжженной пустыни,
Немногословен... холоден - как лед.
Но время всякой вещи, и отныне,
Он в вечность тихой поступью шагнет.

Лишь ветер об этом узнает,
О нем не проронят и слезы.
Пристанище ассасин оставит,
С каплей, последней грозы.

Туда, где нет света и тени.
Туда, где нет ночи и дня.
Он ступит за дальние грани,
В безмолвный коридор бытия.

Катары вернулись на стену.
На вешалке шарф не найти.
Лишь память, осталась на смену.
И след, в придорожной пыли…