Кого разоблачил Пушкин

Снова напомню о неоспоримом историческом факте: Пушкин в 1837 году никого на дуэль не вызывал. Подчеркиваю еще и еще раз! Его ноябрьский вызов на дуэль был сначала им же отложен, а затем и вовсе аннулирован. Вероятнее всего он хотел дуэли, но  формально в 1837 году никого на  неё не вызвал. Почему? Возможно потому, что поэт при личной конфиденциальной встрече дал императору слово никого никогда более на дуэли не вызывать. И своё слово он сдержал. Инициатива вызова исходила не от него.
Дантес Пушкина тоже на дуэль не вызывал и формально имел полное право в ней не только не участвовать, но и не присутствовать. Он участвовал в дуэли в качестве представителя того господина, благодаря которому она и состоялась при его личном отсутствии.
Можно ли считать, что дуэль состоявшейся между Геккерном и Пушкиным, если бы Пушкин убил Дантеса или если бы никто никого не убил? Геккерн имел такие же основания отправить на дуэль следующего бойца – Иванова-Петрова-Сидорова и так – до бесконечности, пока кто-нибудь не убьет Пушкина, ведь сам он при этом физически в дуэли не участвует, хотя юридически – это именно его дуэль и ни чья более. Получается, что одна из сторон дуэли – бессмертна! Геккерна невозможно убить. Он не рискует собой. Разве это по правилам? Можно возразить на это тем, что посол Нидерландов рисковал жизнью сына. Но сын-то – не настоящий, не кровный,  а усатая детина гренадерского роста и двадцати четырех лет. Да и причина усыновления вовсе не отцовские чувства, а чувства гомосексуальные. Это было известно всему высшему свету и тогда, в 1837 году, и позже подтвердилось перепиской любовников-гомосексуалов – старого Геккерна с молодым Дантесом. Так можно «усыновлять» мужиков до бесконечности и менять их, как отработанное резинотехническое изделие – каждые сутки. То есть, барон фактически не рисковал лично собой никак и ни в чём.
Геккерн- старший вызвал на дуэль Пушкина. Однако, лично не только не участвовал в ней, но и не присутствовал. Единственный из троих, кто сделал дуэльный вызов и при этом уклонился от самой дуэли.
Странная картина. Более чем странная. Дерутся те, кто фактически не делал вызова. А тот, кто делал  вызов на дуэль… отсутствует. Фактически состоявшаяся между Дантесом и Пушкиным дуэль – это не дуэль Пушкина и Дантеса, а дуэль Пушкина со смертью. Смерть убить невозможно. Можно убить только Пушкина. Других вариантов нет.
С благодарностью принимаю поддержку в данной работе от своих порой весьма и весьма компетентных читателей и знакомых. Доктор филологических наук Геннадий Мартинович из Санкт-Петербурга –   профессор кафедры литературы и русского языка СПбГУП сделал такую любезность:  сообщил  адрес сайта, где размещена интереснейшая статья Стеллы Абрамович «Пушкин в 1836 году».  В ней я нашел подтверждение моему предположению о том, что побудило Пушкина считать имена авторов анонимного пасквиля известными ему. А главное – почему он был так уверен в этом. Для того, чтобы убедиться в правильности вывода поэта попробуем задать себе несколько вопросов, ответы на которые можно обнаружить в статье  «Пушкин в 1836 году».
Сколько всего экземпляров пасквиля было составлено?
«Я занялся розысками, — писал поэт 21 ноября 1836 года Бенкендорфу. — Я узнал, что семь или восемь человек получили в один и тот же день по экземпляру того же письма, запечатанного и адресованного на мое имя под двойным конвертом» Время показало, что Пушкин был прав. Многолетние разыскания биографов не прибавили к перечисленным семи адресатам ни одного нового.
Кому именно были разосланы пасквили на Пушкина?
Его получили сам Пушкин, Вяземские, Карамзины, Виельгорский, В. А. Соллогуб (на имя своей тети А. И. Васильчиковой, в доме которой он жил), братья Россеты и Е. М. Хитрово. К тому времени, когда Пушкин  обратился к Бенкендорфу, он твердо знал, что письма были разосланы только по этим адресам.
Почему пасквили попали именно к ним? Нет ли чего-то, что объединяло между собой всех этих людей?
Круг адресатов не был случайным.  А. И. Тургенев, упомянув об анонимных письмах, тут же отметил, что они были посланы не всем подряд, а «Пушкину и его приятелям». И не просто приятелям, нет!  Все, кто получил 4 ноября анонимные письма, были завсегдатаями одного дома - Карамзиных. Все это говорит о том, что организатор интриги с анонимными письмами был как-то связан с карамзинским салоном. Ещё Соллогуб заметил это и писал: «…письма были получены всеми членами тесного карамзинского кружка». Почти всеми. Кроме одного.
Кого из активно посещавших дом Карамзиных нет в списке получателей пасквиля на Пушкина?
В этом списке отсутствует всего лишь одно имя: Дантес. Именно он был тем, кто прекрасно знал список всех остальных посетителей дома Карамзиных, знал адреса каждого посетителя и постоянно бывал в этом доме.
Что представлял из себя текст пасквиля?
“Полные кавалеры, Командоры и кавалеры Светлейшего Ордена Всех Рогоносцев, собравшихся в Великом Капитуле под председательством достопочтенного Великого Магистра Ордена Его Превосходительства Д.Л.Нарышкина, единодушно избрали господина Александра Пушкина коадъютором Великого магистра Ордена Всех Рогоносцев и историографом Ордена. Непременный секретарь граф И.Борх”
Кто был способен его сочинить?
За исключением одной приписки, текст этого шутовского диплома, извещающего о принятии в члены «Ордена рогоносцев», представляет собой  своего рода готовое клише, куда могли быть вставлены любые имена.
Кто мог знать имена и истории господ Нарышкина и Борха?
Истории Дмитрия Львовича Нарышкина и Иосифа Борха были хорошо известны не только в русском великосветском обществе, но и при всех дворах западноевропейских государств, а уж в дипломатических кругах – в особенности.  Жена Дмитрия Львовича Нарышкина, обер-егермейстера двора Александра I, Мария Антоновна, фактически официально 14 лет кряду была  фавориткой покойного императора, а потом сбежала с флигель-адъютантом государя в Париж — и от императора, и от мужа-рогоносца. Иосиф Борх -  человек тщеславный, но бедный и  лишенный каких бы то ни было талантов,   женился по расчёту на Любови Голынской   — женщине богатой,  красивой, но легкомысленной. Двору было угодно, чтобы она украшала балы в Аничковом дворце. Для этого её мужу Борху в апреле 1832 года было присвоено низшее придворное звание камер-юнкера, тогда же его произвели в должность протоколиста. В апреле 1835 года последовало новое повышение Борху — чин титулярного советника. Такая внезапная и ничем не заслуженная карьера   была вызвана  причинами, хорошо известными всему Петербургу— Любовь Борх сожительствовала с императором, а её муж — с министром Уваровым.
Какие цели преследовали создатели пасквиля?
Из воспоминаний Соллогуба   известно, что в 1836 г. кто-то из иностранных дипломатов доставил в Петербург из Вены печатные образцы подобных шутовских «дипломов». Таким образом: текст пасквиля был сочинен не в России, не русскими подданными, и являл собой в первоначальном виде стандартное клише, в которое можно было просто вписать любое имя русского человека неугодного иностранному государству!  Учитывая упоминавшиеся в нем имена Нарышкина и Борха, можно утверждать, что изначально главной мишенью пасквилянтов являлась императорская семья, а главной целью - откровенная дискредитация   или уничтожение репутации императора в глазах мирового сообщества.  Если же кто-то из русских подданных осмелится поддержать царя или станет неугодным западноевропейским силам… то достаточно вписать его имя в клише для того, чтобы уничтожить этого человека, унизив его и его семью. В данном случае шутовские «дипломы» были намеренно завезены в Россию из Австрии либо вместе с дипломатическим багажом, либо с дипломатической почтой. Сами по себе эти действия нужно расценивать как исключительно враждебный акт против России. Не следует забывать и того, что в самом русском правительстве министр иностранных дел Нессельроде, друг Геккернов, всячески поддерживал политику австрийского двора в России. И Пушкин ему мешал своим существованием, уже хотя бы потому, что безусловно представлял интересы именно российской стороны, российского народа.
Таким образом, репутация Натальи Николаевны Пушкиной стала всего лишь мелкой разменной монетой в тайной политической игре иностранных агентов – Геккерна и Дантеса.
Какого сорта бумага была использована при изготовлении пасквиля?
8 ноября 1836 года вечером, будучи на именинах у  своего лицейского товарища М. Л. Яковлева, Пушкин выяснил, что бумага, на которой были написаны анонимные письма, иностранного производства, а так как она облагалась высокой пошлиной, Яковлев уверенно заявил, что она могла быть привезена в Петербург только кем-то из дипломатов. Сведениям, полученным от Яковлева, директора типографии и  профессионального знатока бумаги, безусловно, можно было доверять.
  Сразу же после получения пасквиля Пушкин пришел к заключению, что он  был местью Наталье Николаевне и имел целью посеять раздор между супругами, дискредитировать Наталью в глазах её мужа. После объяснения с женой он знал об интриге, которая плелась против нее, знал о несостоявшемся свидании и уязвленном самолюбии Жоржа Геккерна и, наконец, о шантаже и прямых угрозах Геккернов его жене. Однако, Дантес в очередной раз был отвергнут женой поэта. Свидание, окончившееся для него так бесславно, тем более уязвило его, что он привык к легким победам и был уверен в успехе. Публично опорочить женщину, отвергшую негодяя, подвергнуть её всеобщему остракизму, унизить, было вполне в духе нравов золотой молодежи того времени. Предполагать же, что откровенный карьерист и гомосексуал Дантес всерьёз увлекся какой-нибудь женщиной – смешно и нелепо.
Кстати, куда переехал и где работал барон Геккерн после 1837 года, когда его нахождение в России было сочтено неуместным? Геккерн переехал в Вену и работал с июня 1842 года до октября 1875 года полномочным представителем при австрийском императорском дворе. В той самой стране, из которой в 1836 году  в Россию прибыли подготовленные и  отпечатанные шаблоны пасквилей…
А теперь представьте себе автора пасквиля на Пушкина. Это человек, досконально знающий каждого из членов узкого круга близких друзей Пушкина и дома Карамзиных, знающий подробно адрес каждого из них. Человек настолько не обладающий литературным даром, что не способен самостоятельно сочинить даже пасквиля и пользующийся чужим трафаретом, привезённым из Австрии дипломатической почтой. Человек, имеющий в достаточном количестве дорогостоящую бумагу, изготовленную за границей и не имевшуюся в то время в России в свободной продаже. Человек, сообщающий Пушкину о том, что он рогоносец на второй день после полного фиаско Дантеса в глазах Натальи Николаевны.
Имя этого человека -Луи-Якоб-Теодор ван Геккерн де Беверваард, барон, получивший свой титул от Наполеона – врага России. 

Ссылки:
Абрамович С. Л., Пушкин в 1836 году 
Ахадов Э.А., Тайны Пушкина, 2015
Ахматова А.А., О Пушкине. Л., 1977
Пушкин А.С. , Письма последних лет. 1834–1837. Л., 1969
Соллогуб В. А., Нечто о Пушкине.
Щеголев П. Е., Дуэль и смерть Пушкина.
https://ridero.ru/books/tajny_pushkina/