ТусяЛюся

               

Прихожу как - то домой, а навстречу мне мчится что – то непонятное, невиданное: восемь лапок, два уха торчком,  ещё два уха смотрят вниз, четыре глаза. Один бок пушистый, другой гладкий, сзади два  хвоста, будто два пропеллера. Две мордахи смотрят на меня и улыбаются. Ну, здравствуй – здравствуй, чудо – юдо. У той, что гладенькая, глаза огромные, ну прямо глазищи, заглядывают внутрь тебя и, кажется, способны растопить любое ледяное сердце, а у пушистенькой глазки – бусинки, круглые и бездонные. Гладкая, это Туська, она постоянно рычит и кусает пушистую Люську,  которая повизгивает и пытается вырваться из под острых зубок воинственной  сестрёнки. Очень забавно, но у них, у обоих, одинаковые белые хвостики с чёрным кончиком, белые носы и  крохотные  белые лапки, будто в белых носочках. Шёрстка у Туси нежного  бежевого цвета, а у Люси белая в чёрных пятнышках. Туся решительная, смелая, с обострённым чувством собственного достоинства. Её не обидишь, она тот час же бросается защищаться, а то и в атаку идёт. Люська нежная, пугливая, что и не удивительно при такой активной сестричке. Однако Туся, при случае, и Люсю  всегда защищает. Для неё самым большим удовольствием было побороться, порычать, полаять.  Она ещё и отважная. Внимательно следила, кто приходит в дом, и  звонким лаем предупреждала входящего, кто здесь хозяин. А у Люси совсем другие интересы. Она была романтичной и одновременно хозяйственной. Всё, что плохо лежало, или вдруг упало, или не успели положить на место,  тотчас же оказывалось в её укромном местечке. Узнала я о нём не сразу, пока сама не увидела, придя домой с работы,  как она старательно пытается затащить под арабскую кровать  мой домашний тапок.  Вытащила  оттуда несколько игрушек, шарфик,  бумагу, мелочь какую  – то, но главным её сокровищем здесь, конечно были сушки. Они очень любили их.  Когда  у Туси сушки  уже не было, я обратила внимание, что у Люси они время от времени вдруг появляются. Стало быть отсюда.  Запасала впрок.
Куда бы я ни  шла по квартире, они меня сопровождали.  Лапки торопятся, одна опережая другую, мордахи сияют. Смешно было смотреть, как у Люси, на паркете, лапки разъезжаются, и она с трудом  собирает их вместе, но потом освоилась и носилась с Тусей наперегонки. Наиграются, нарезвятся и в свой уголок.  Обнимутся и спят.
   Росли очень быстро, то и до середины дивана не дотягивались, а вот уж и на диване сидят довольные.  С ростом зубов обратили внимание на обувь, что стояла в прихожей.  Пришлось её спасать и убирать подальше. Забавно было смотреть, как они волокут вдвоём к Люсиному складу, ролики сына.  Чем  то они им понравились. На купленные же косточки  не обращали внимание, их грызть им не хотелось. Выдала  на растерзание мягкие тапочки с собачьими мордочками, и  туфли,  задники  которых  были обгрызаны  жившей у меня уже давно, мальтийской болонкой Малышиком. Хранила их, будто знала, что ещё пригодятся. Нарадоваться на ТусюЛюсю  не могла, налюбоваться. Столько радости дарили.
   В один из дней появилась в доме незнакомая женщина и унесла Тусю. Загрустила не только Люся, но и я. Нам не хватало этого неуёмного моторчика.  Люсенька вовсе несколько дней печально лежала на своём матрасике,  и никак не могла понять, куда делась её сестрёнка. Она смотрела на меня своими глазами,  которые успели из бусинок стать большими,  выразительными, и я читала в них много вопросов,  на которые у меня пока не было ответов.
    Потихоньку её грусть стала уходить.  Жизнь потекла,  как и раньше. Она по – прежнему   восполняла свой тайничёк  разными понравившимися  ей вещицами. И если раньше, Люся порой не успевала наедаться, из – за резвой Туси, та умудрялась и своё блюдце опустошить и из Люсиного полакомиться,  то теперь еда стала оставаться на блюдце. Я видела, как Люсенька старается  угодить, выразить мне свою любовь. Но… пришло время, и к нам в дом пришла ещё одна незнакомая женщина. Люсенька чувствовала, что мы говорим о ней, и она без конца вертелась рядом со мной, и всё норовила лизнуть меня то в щёку, то в руки. А через несколько дней  к нам вновь пришла эта же женщина со своей дочерью, и они увезли Люсеньку на машине к себе домой…
   Несколько дней я была очень расстроена,  мне их  не хватало. Иногда звоню и узнаю, как она там. И мне радостно, что её любят и она там счастлива. Надеюсь,  также хорошо и Тусеньке.  А у меня дома,  рядом со мной остались  Дункан и Ника,  коты британцы, они у меня уже давно.  Оба очень красивы, я их люблю, но те эмоции, что дарят нам собаки,  несравнимы.