Диалог у колыбели

 - Смотри в Его глаза. Смотри.
Мне кажется, там свет внутри.
Огонь небес на глубине зрачков.
Влюблённая звезда для облаков.

- Смотри в Его глаза. Смотри.
В них желчь, которой моют алтари.
Цепные псы на карауле у двери.
А мир горит, от этой же звезды горит.

- Ты бредишь, врешь, в глаза Ему смотри.
Слепые видят - не нужны поводыри.
Ни капли тьмы, а только луч зари.
Смотри на пламя, на свечу смотри.

- Не веришь мне? В глаза, в глаза смотри.
Как падаль пожирают главари.
Как храмы поджигают бунтари,
И строят снова, на чужой крови.

- Ты слеп, Иосиф. Слово повтори.
Одна душа - но делится на три.
Смотри. Она вода - еще чиста.
Он в Слове буква нового листа.

- Ты знаешь всё, ты видишь всё сама.
Вот пыльный горизонт, на нём тюрьма.
Холмы и ветер, солнце гонит тень,
Вот кровь с венца, вот руки на кресте.

- Я знаю всё. Я вижу всё сама.

- Нет.
Дай договорить.
Так вот - тюрьма.
Холмы, кресты, и люди собрались,
И души от крестов стремятся ввысь.
Но держатся еще. Едва, едва
И на губах - могли быть главные слова.
Но первый лишь хрипит -

«Воды глоток…"

Второй в бреду, мычит согласный слог.

А третий, в середине, "на кресте"
Молчит, раскрыв объятья пустоте.
Я вижу всё. Я знаю это сам.
Там, перед смертью, места нет Словам.
Там, перед вечностью,
Так страшно, изнутри.
В глаза Ему, Мария, посмотри.

- Я знаю всё. Судьба моя в тени.
Я рядом с ним, я с этими людьми.
Он на кресте, вот, руку протяни.
Палач, толпа. Спаси и вразуми!
Я вижу всё. Я там совсем одна.
Он должен эту боль допить до дна.
Ты видишь смерть, и смертные дела.
А я сегодня Бога родила.

- Ты родила, смотри ему в глаза.
Он с нами, здесь, и нет пути назад.
А этот Путь - ведёт нас всех во тьму.

- Молчи, глупец.
Не видишь?

Он уснул.

Умерь свой пыл, и в душу загляни
Он с нами, здесь, теперь мы не одни.
Поверь, замри, себя переступи.
Ты помнишь мир, он дремлет на цепи.
Ты ценишь жизнь, что страшно коротка
Я чувствую, дрожит твоя рука.
Судьба несправедлива и горька.
Я знаю это всё,
Наверняка.
Ты видишь караван издалека?
Волхвы идут по свету огонька.
Горит звезда Царя и босяка,
Учителя и вновь Ученика,
Ребенка моего, проводника.
Волхвы идут. Дорога нелегка.