2217. Казалось, что для львицы день хорош,

Казалось, что для львицы день хорош,
Досталась олениха на обед.
Фотографа, хотя брала и дрожь,
Но долго всё ж смотрел ей вслед.

Впилась зубами крепкими в оленя. ...
Сопротивляться не хватило сил.....
Но корчилась несчастная в мученьях....
Два сердца в миг в ней хищник раздавил....

А львица в миг ее лишила жизни,
И стала олениху раздирать.
В глазах, не видя страха к смерти,
Но уловила: зря дала страдать.

Понятно львице: та  беременна была
И олениху очень стало жаль..
И мысленно в той шкуре побыла. ..
И стала вглядываться в даль.

И в сердце львицы той печаль....
Она пыталась вытащить дитя!....
В глазах  светилась у неё слеза,...
Застыла вся она, светясь....

Дитя же испустило дух,
А львица, опустив головку и вертя,
Лишь издавала стоны вслух,
Сама с собою говоря..

А за дитя двойне обидно.. ..
И львица тут изнемогла. ...
И странное владело чувство. ...
Она легла, кажись мертва.

Да, ... испустила душу львица,
Не выдержало сердце эту боль.
В предсмертных снах ласкала львёнка.
Такая материнская уж роль!.

Чужая боль ей впилась в кровь.
Не выдержав, сердечко мигом разорвалось.
Такая за детей у матерей любовь.
И словом Матерью так гордо называлось.

С уважением Айшат Мальсагова.