В чёрном городе, в чёрном особняке

В чёрном городе, в чёрном особняке –
За оградой чёрного сада –
Живут принцы – и каждый держит в руке
Свою чёрную розу ада.

Живут чёрные принцы – в зеркальной мгле –
Или только один – не знаю –
Оплетённый змеями чёрных лент,
Опьянённый синими снами.

Расколовший облик на сотни лиц,
Изукрасивший образ этот –
Поправляет в зеркале чёрный принц
В волосах кровавую ленту.

И сплетает время ему кольцо
На руке, что морозно блещет –
И таится в сонме зеркал – лицо –
И творятся страшные вещи –

В этой чёрной пасти особняка,
Где гуляют взоры и тени,
И где белой шторой ползёт рука
К багровеющим окнам-венам,

И где взгляд холодный ожог прожжёт
На стене, где обои слезли,
И бездонной ночью приходит тот –
И безжалостный и бесслезный.

И все принцы – или один такой –
Разукрашенный, изощрённый –
Проведёт его – ледяной рукой –
По холодному холлу дома.

Особняк замрёт и затихнет рёв
В раскалённом глазу камина –
Искривится алый надменный рот
В ореоле шелков старинных.

И смешает время черты двоих,
И глаза отразятся – вспыхнут –
Шелестят ковры из чужой крови,
И портреты роняют ихор

Из пустынных глаз – на провалы стен,
На обоев томную память,
И рука лежит на чужом кресте –
И глаза – искрошили камень –

Истончает стены за веком век,
Особняк опускает шторы –
И проходит чёрный не-человек
В свой безжалостный чёрный город.

По рукам бежит ледяной озноб,
По кудрям – бирюзовый иней,
И века идут – чёрный поезд – но –
Он на стыке веков застынет.

И скрестив изящные ветви рук –
На груди – под крестом преступным –
Он глядит на то, как царят в миру
Театральных актёров труппы.

Как играют люди – и рвётся нить –
У бессильных марионеток –
И как бисер, падают в омут дни,
И нет цели и смысла нету –

И ласкает алая нега губ
Его чёрный цветок бессмертья –
И горят на белой руки снегу
Золотые костры отметин –

И глаза пылают в ночной тиши –
И ресницы дурманно веют –
У него нет сердца и нет души –
Да и что бы он делал с нею?

Лишь холодный адский костёр в груди –
Ничего и не нужно, кроме.
Сам себе вассал он и господин
В этом городе, в этом доме –

В этом вечном чёрном особняке,
Где замёрзли зеркал гримасы,
И горит звезда на его руке –
На перчатке кроваво-красной.