Тим. гл. 26. 9. по Колин Маккалоу

26.9.

Ему ждать Мэри возвращенья,
Отец велел вселиться в дом,
Отцу он «выдал» возраженье,
Но папа настоял на том.

Жену он ждал уже неделю,
Косил траву дни напролёт,
Отец послал его лишь с целью,
За садом нужен был уход.

Бродил Тим по пустому дому,
Включил везде он яркий свет,
Глушил в душе свою истому
По Мэри он уж много лет.

Боялся темноты он с детства,
И длилось это до сих пор,
Не находил себе он места,
Сейчас с отцом он вспомнил спор.

Просил отца поехать вместе,
Но папа дал ему отказ:
— Теперь, Тим, там твоё лишь место,
Ты — муж теперь, настал твой час.

Так думал Тим, лёжа в постели,
Любуясь женщиной-женой,
Тим понял, папа знал о деле,
Случиться что должно со мной.

Вчера, под вечер, дождь «собрался»,
Гремел так сильно где-то гром,
Грозу Тим раньше так боялся,
Не помогал ему и дом.

Но папа объяснил всё сыну
И дал ему простой совет,
Грозы всю страшную картину,
Увидеть мог, выйдя на свет.

— Гроза есть чудо всей природы,
Ей любоваться надо нам,
Как разновидностью погоды,
Её бояться — просто срам.

Ты должен выйти сам из дома
И видеть молний чудный всплеск,
Удары слышать её грома,
Игра природы — этот блеск.

Когда пронзает чёрно(е) небо
Её внезапная стрела,
Мужчиной ты бы просто не был,
Коль прятал бы всегда глаза.

И голый, сразу после душа,
Террасу Тим облюбовал,
Ему чтоб видеть всё и слушать,
Природы этот грозный «бал».

Он ощущал сначала смутно
Присутствие своей жены,
Пока не стало ему чудно,
Так руки Мэри столь нежны.

Её внезапные объятья,
Его всего, как обожгли,
Ему особые понятья
Совсем и не были нужны.

Понять в ней явну(ю) перемену,
Что также, как и он, она
Мечтает быть в желанном «пле;ну»,
В его объятьях быть сполна.

Спиной чтобы прижаться к грудям,
Немного подался; назад,
Боялся, пыл она остудит,
Но всё пока что шло на лад.

Её горячие ладони
Приятно гладят так живот,
Что тело всё натужно стонет,
Взять Мэри снова «в оборот».

Обнять и целовать свободно,
Не так, как было в первый раз,
В тот раз так было неудобно,
Но общим было и сейчас;

Мужское страстное желанье,
Не знал тогда, как утолить,
Теперь кое-каки(е) познанья, 
От папы смог он уловить.

И новый поцелуй для Мэри
«Взорвал» его мужскую страсть,
Он понял, что «открыты двери»
И применил любви всю власть.

В саду он чувствовал свободу,
Отнёс свою он Мэри в сад,
Где, как ему и ей в угоду,
Начался их «любовный ад».

Он растворился в своей Мэри,
Сгорал в блаженстве, как в огне,
Теперь ей полностью поверил,
Конец их прежней с ней «войне».

В объятьях им уже забыто,
Что он «неполный доллар»-муж,
Любви таинство всё открыто,
Теперь весь мир ему не чужд.

Он понял, что любим женою,
Что каждой клеткой существа,
Она с ним связана судьбою,
И она у них — одна.