какие-то лимитрофы

Честно говоря, я ожидал, что счастье придёт с другой стороны.

Сегодня в научных лентах появилась статья о том, что впервые удалось в лабораторных условиях превратить солнечный свет в электричество напрямую.

Такая возможность была предсказана теоретически 40 лет назад, но практически не получалось.

Все помнят, что фотон света может выбить электрон из атома. Электрон полетит.
Много электронов – электрический ток.

Один миллиард нанотрубок в лабораторной установке породили  напряжение в одну сотую вольта.

Дальнейшее дело практикантов и дипломников.

Я ожидал прорыва водородной энергетики или холодного ядерного синтеза, но повернулось иначе.

Вообще-то до счастья ещё далеко и главная проблема человечества не в дефиците энергии и не в её цене.

Главная проблема в том, чтобы занять полезной работой не 1 миллиард нанотрубок, а 1 миллиард чернокожих африканцев.

Но сначала нужно решить проблемы энергетики.

Мы на правильном пути.

Следите за руками: отводим танки на 15 км, потом отводим миномёты, затем отводим стрелковое вооружение, проводим выборы…

Вы ещё здесь?

«И Щеголев  пошел рассуждать о политике.

Как многим бесплатным болтунам, ему  казалось,  что  вычитанные  им  из  газет  сообщения  болтунов  платных складываются у него в стройную схему, следуя которой логический и трезвый ум (его ум, в данном случае) без труда  может  объяснить и предвидеть множество мировых событий.

Названия стран и имена их главных представителей обращались у  него  вроде как в  ярлыки  на  более  или менее  полных, но  по  существу одинаковых сосудах,  содержание которых  он переливал так  и  этак. 

Франция того-то боялась и потому никогда бы не допустила. Англия того-то добивалась.

Этот  политический деятель жаждал сближения, а  тот увеличить  свой престиж.

Кто-то замышлял  и кто-то к чему-то стремился. Словом -- мир создаваемый им,
получался    каким-то   собранием   ограниченных,   безъюморных,   безликих,
отвлеченных драчунов, и чем больше он находил в их  взаимных  действиях ума,
хитрости,  предусмотрительности,  тем становился  этот мир глупее,  пошлее и
проще.

Совсем страшно бывало, когда он попадал на другого такого же любителя
политических  прогнозов. 

Был,  например,  полковник  Касаткин,  приходивший иногда к обеду, и тогда сшибалась щеголевская Англия не с другой щеголевской страной, а  с Англией  касаткинской,  такой  же  несуществующей, так  что  в каком-то смысле войны международные превращались в  межусобные, хотя воюющие стороны находились в разных планах, никак не могущих соприкоснуться.

Сейчас, слушая  его,  Федор Константинович  поражался семейному  сходству  именуемых Щеголевым стран с различными частями тела  самого  Щеголева:  так, "Франция" соответствовала его предостерегающе приподнятым бровям; какие-то "лимитрофы" - волосам  в ноздрях, какой-то  "польский  коридор" шел по его пищеводу;  в "Данциге" был щелк зубов.

А сидел Щеголев на России».

Набоков «Дар»