Гибельная память...

Странна и непредсказуема порой человеческая память.
Хочется забыть события, случившиеся с тобой, и когда
ты уверен, что вроде бы всё получается, она подбрасывает
вновь и вновь сюжеты из моей нескромной переменчивой
жизни, что держит годами нервы в постоянном напряжении.
        Возвращаясь в самый неподходящий момент, она
отчётливо вырисовывает детали, на которые раньше не
обращал внимания. Мучительно вспоминаешь интерьер
того кабинета, где всё происходило, где жил когда-то,
и каждый раз находишь что-то новое, незаметное, но явно
ощутимые серым веществом  факты. Странно, но и они, наверное,
играли пусть неважную, но и необходимую роль. Как и та
древняя еврейская песня на арамейском языке, мелодичная
и печальная. Песня реквием, песня, уводящая в другую жизнь,
песня встречи и прощания. Песня расставания с Родиной.
Прощания с жизнью…Низкий, чарующий голос, вибрирует,
страдает... Ожидание чудес? Нестерпимое желание земного Рая?
Грешной, плотской любви? Или чего - то ещё, неведомого,
непонятного?
                ***
          За стеклом камина, играли языки пламени.
На полированном каменном столе, в блестящем канделябре,
горели ароматные свечи. Тёмно – красные портьеры закрывали окна.
          Она лежала на животе, совершенно нагая на шкуре
белого медведя, сгибая попеременно колени, пытаясь рассмотреть
его стеклянные глаза. Заглядывала в них, словно искала
ответ на свои молчаливые, нескромные вопросы.
Недопитое розовое вино на маленьком индийском столике
казалось чёрным. Мягкий, пряный аромат нежно вливался
в чувственные крылышки носика, заставляя их трепетать.
И вновь какие-то древние напевы…манящие, зовущие,
к чему - то необычному, какой -то неведомой ласке,
приводящие в бессознательное состояние.
          Трудно, очень трудно говорить о её красоте.
О красоте еврейских женщин, этого чудесного симбиоза
из картин Тинторетто, Рафаэля, Да Винчи, Караваджо…
Что ещё можно о них написать. Восточная женщина загадочна
и порой непредсказуема в своей безумной красе.
В ней скромность сочетается с целомудрием, а взгляд
с ещё невиданным пороком.  Глаза…нет, это не зеркало души,
это бездонный омут, где тонут все особи мужеского пола.
Их странные желания ласки, не выраженные словами, создают
атмосферу порока, но не в Аду – в Раю. Бархатистая кожа
шепчет: -Дотронься до меня, почувствуй всю прелесть
внутреннего содержания, исполни любое моё желание…               
Девушка подала лебединое перо, и легла на спину. Лёгкие
движения пера по её чудной груди, по втянутому животу,
по ногам привели её к состоянию трепетного экстаза.
Дыхание стало прерывистым, коротким и частым.
Глаза полузакрылись, а губы что - то шептали,
возбуждая желание.
          А затем началась сказка. Нежным, царственным жестом,
она пригласила прилечь с ней рядом. Ласка. Ласкалась она как
опытная распутница. Это «Милое Чудовище» предугадывало самые
нескромные желания, ненавязчиво руководила ими, поднимая страсть
на неведомый градус высоты. Весь женский опыт со времён Адама
и Евы присутствовал в ней. Пушистым Ангелом двигались её руки,
создавая ощущение счастья, непривычного, неземного. Не спеша,
она придвинула бокал с розовым нектаром, и с лёгким поцелуем
протянула его мне, слегка пригубив…
Время куда - то исчезло, захотелось, чтобы это было всегда.
Сумасшествие? Может быть, но покидать его не хотелось,
а девушка усугубляла его такой лаской, что трудно было
представить. И откуда у этого хрупкого, почти невесомого
создания, столько яростной силы любви. Затем наступило небытие…
                ***
Для чего память держит в себе такие подробности.
Память сердца или память тела? Я не знаю моногамных мужчин,
но её  никто и никогда бы не променял на флирт с другой
женщиной. Зачем я всё это пишу…не знаю. Мысли путаются
от воспоминаний. Куда она ушла утром? Зачем? Кто знает…
Память, проклятая память не отпускает меня от неё. Путаются
мысли. Звон в ушах. Всё в красном свете. Неужели…
                27.09.2015г.