Оболочка

изкувыркивался сердцем   
в соли - грязи боли смерти
похоти - мёдом рыдал
засаживая в невинность кинжал
чистоты стыдом обмирал
каменел обмякал вымирал               
плоть без оглядки круша
горлом кровь - вызревай душа!!!             -
пухла комой голод
доканал по Свету
и очнулся голубь
стервятником отпетым
ложно пробуждение
бесовщиной спит
с рыцарями в брюхе
спасавших аскарид
отчаянных молений
не прельщают звуки
Аспида глухого
ожесточённо ядовит
приручи такого
озлолобленностью в пищевод
души пролез запретный плод
пороки взяла в оборот
кощунство невежество
гордыни бешенство
огромны убожеством
объёмы ничтожества
жаждет вырядиться
в пошлость - вызмеиться
перекроить решила
поэзии русской платье
отодраить от кровавых пятен
Портного Распятье
проколоть святость шилом
нежности залп безумия штамп
он Цветаева и мандельштам
мужиковствующий декабрый
он Есенин и Маяковский
дрожит четырежды храбрый
нет мочи из века нового
дурь вышибить из безголового   
муки всыпали злата горстку -
динамитом в орущий рот
огнестрельной строки курок
взвели засандалив в глотку
филологию бывалую шлюху
распёрла навозная - в откуп -
не выхрепел промял подругу
зуб чечёточку отбивает
в час такой проклятья щипцы
слова локоны и завивают
               

поэзия пошла на мокруху
но тебе то чего душа
штукатуришься не спеша
в ресторан с богом идёшь
с целью высосать семя неба
ну конечно же поебёт
но не кончит забудь об этом
и вот тут сломаешься ты
заорёшь мерзко падль тело
не мною ли окаченело
Ада пламя гаси туши
шевелись тащи ножи    
будем резать тебя свинью
боль глушить твоей мою
пролилась облегчением кровь
но чьим и чья любовь
а в страждующем цветы
благоухают - миро мечты
зря дешёвка ему ****ела
сигареты и сладкий чай
скоротать мелкий век помогут
а сама будто невзначай
пела Тоску под час хромому
оттого и не штырит бога
от твоей шкурности сисек
от дыры раздербаненной фальшью
говоря уж не слишком строго
тело стоя читая книгу
умоляло тебя подай мне
нежных чувств высоты целящей
я недужно спаси сестра
ну а ты разгрызала хрящик
пространства смеша ветра
Дориану б мытарств морщины
он бы в радонежской служил
и жила бы сейчас картина
красотою спасая мир
отреклась от законной плоти
и теперь стрекоза мертва
зря побрезговала работой
быть в сосуде должна вода
что бы путник напиться смог
утоляющею строкой
и духовною жаждой не сох
не болел бы господь башкой
находясь за одним столом
с падшей дочерью что была
несравнима с его крылом
затмевая белила отца
оболочка читая библию
тусклым глазом пустотою
тьмой выглоданная
с голодухи по Свету сгрызла её
сорвала измывательств лилию
а расплатой кроха идиллии
бросил латы бежавший воин
и набили себя святою
древесиной дыру затыкать
да хоть чем спасенья ради
нам приходится пусть и лгать
гармоничности истинной, глади
не выносит здоровый нерв
жизнь кипение глупый треск
но звучит бытия напев
распрекраснейшею из месс
напитает мясо землю
распадаясь на ре и до
вечным нотам природа внемлет
и пробьётся любви росток
к мертвечине смердящей трупа
громогласнее славит бог
храм - бордель-  чем театра труппу
прожжённую тщеславием суку
сытую атласную дуру
последнею сотнею руку
отрубая согбенных ног
не будет вам перекура
читающие между строк
растворите в капельках совести
а кто нацедит пол стакана
тому воздавая почести
скажу есть в мире титаны