Отзыв Т. И. Герасименко со стихотворением Исповедь

                Из письма Т. И. Герасименко,  жительницы г.Макеевка.
        В самом начале моего послания хочу предупредить, что оно относится не столько к редакции сборника и авторам поэтического объединения «Прометей», сколько к их читателям.
       Одна из задач поэзии выражена Владимиров Маяковским в его известном стихотворении о необычайном приключении летом на даче:
   
«Светить всегда, светить везде
До дней последних донца!
Светить – и никаких гвоздей!
Вот лозунг мой – и солнца!»

       Свет поэзии «У мира в сером хламе» убивает, изгоняет серость и мрак жизни, построенной на принципах стяжательства, корысти и взаимной вражды, утверждая солнечные, светоносные принципы человечности и взаимной помощи между людьми.
       Светоносной поэзия может быть только тогда, когда сердце поэта горит, как горит сердце горьковского Данко. Именно такие стихи я нашла в сборнике «Поэзия непокорённого Донбасса». Я не буду останавливаться на конкретных моментах, которые произвели на меня наибольшее впечатление, скажу только: «Читайте и находите отзвуки своих переживаний и чувств в поэзии таких авторов, как Ярослав Артур, Альбина Бондаренко, Евгений Крюков-Донской, Юлия Куплинская, Лиана Мусатова, Валерий Сифоров, Тамара Якубовская и целого ряда других.
       Выбирайте себе искренних и честных собеседников, которые затрагивают своими стихами ваши сердца и души, как  делаю это я на протяжении уже более десяти лет.
       И ещё хочу предложить читателям этого сборника стихотворение, прочитанное мною в соцсетях, ещё его можно найти под названием «Исповедь украинского солдата» в выпуске «Экран СовРосс» на сайте газеты wwwHYPERLINK "http://www.sovross.ru/".HYPERLINK "http://www.sovross.ru/"sovrossHYPERLINK "http://www.sovross.ru/".HYPERLINK "http://www.sovross.ru/"ru

              Исповедь украинского солдата

Мам, я в плену, но ты не плачь.
Здоров почти твой сын бедовый.
Меня лечил донецкий врач
С уставшей внешностью суровой.

Лечил меня. Подумай, мам:
Я бил по городу из «Града»,
А мой же враг меня лечил,
И успокаивал: «Так надо».

Мам, я – чудовище. Прости.
Я видел город разбомблённый.
Мам, что же сын твой натворил!
Я – монстр, идеей закалённый.

Нас провезли по городам,
По сёлам тем, что мы бомбили,
А мы не верили глазам:
Что мы с Донбассом натворили!

Больницы полнятся людьми,
Там все затоплено слезами,
Там изувеченный народ
Без рук, без ног предстал пред нами.

Ребёнок плакал на руках.
Девчонке годик есть едва ли,
А мы родителей её
На мине, мама, подорвали.

Мать, я – чудовище, палач!
И нет здесь, мама, террористов.
А мы, пришедшие с войной,
Для них подобие фашистов.

Нас, мам, кидали на пролом,
И в пекло жуткое бросали,
А в спины нашим же бойцам,
Заградотряды выставляли.

И всё мы шли на смертный бой,
Плечом к плечу с моим собратом,
А ополченец мне кричал:
«Ложись, сопляк!» и сыпал матом.

Он не хотел в меня стрелять,
Меня в бою прикрыть желая,
Он мне пригнуться предлагал,
Жизнь мне – врагу – в бою спасая.

Мам. Я в плену, но ты не плачь.
Здоров вполне твой сын бедовый.
Меня лечил донецкий врач
С уставшей внешностью суровой.

Он выполнял врачебный долг.
Я, от стыда пред ним сгорая,
Впервые думал про себя:
Кому нужна война такая?