олово в порошке ада

Малолетние экстазы,
Они двигались австречу моим снам,
Чередуя забвение с осенним ветром,
Забывая о том, что нужно помнить.
Помнить молча, без поддержек,
Без застежек, без отличительных свойств
Характера ветра,
Без былинок на осеннем ветре,
На его очередном забвении,
Пышущем неизбывным здоровьем,
Беспрепятственным, как рев дикого
Сапога, забытого на бесполезной,
Пряди пера, отзывчивого на шалости
Снега, на его очередную пейзажную лирику,
на грохот шепота, переменчивого до
невыносимости, алого,
как заря, как мой сандаль на операторе
бога, отзывчивого, как беспредельная самоорганизация,
шелушащаяся на картавых ливнях
беззаботной тоски,
равнодушной к итогам дня и вечера,
к сосне скрипящей внутри своей цели,
внутри органического визга,
попирающего достижения смерти и тишины,
сказывающейся на дальнейшем развитии
метрополитена, дрыгающего ногами в диком одиночестве 
и выпятившего свою соблазнительную
ненасытную голову.