V. ниоткуда, нигде, никуда

Крадётся вдоль дождя рассвет,
всё лето тянется ненастье,
зубами из драконьей пасти
земля засеяна сто лет.
Сквозь сгустки яви - стон и вой
в навязчивых мажорных скерцо,
болтается довеском сердце,
в сосуды загоняя гной.
Из крепостных толпа кликуш,
в инстинкте самосохраненья
толпа встаёт вдруг на колени,
чтоб жажду утолить из луж.
Грозой разбитое окно,
гадливый смех во время тризны,
гнетущее чувство отчизны,
удушливо, больно, срамно.

Дождь оставляет на воде
мучительных прозрений строчки,
кто мог прощать поодиночке
ушли, растаяли в нигде.
По капле выжимать раба,
сушить промокшую рубаху,
под голову мне на ночь плаху
с готовностью кладёт судьба.
Сквозь сгустки сна – расстрелы, плач,
ночь не приносит облегченье,
врач, назначающий леченье,
сам в прошлой жизни был палач.
Тревожить смыслы смысла нет,
не им привержены адепты,
за девять грамм свинцовой лепты
вся плоть христова на обед.

Остатки ливня, метроном
капелью бьётся по отливам
и воздух вязким пластилином
сбивается у лёгких в ком.
На ночь, на середину дня,
на кафель лестничных колодцев
мне всё равно на что придётся
суицидальная возня.
Словно какой-нибудь пустяк
врач всё талдычит мне диагноз,
арифметическую разность
двух дат моих, клеймя как брак.
Узкоколейка, поезда,
вокзал и не нужны билеты
сбежать по рельсам разогретым
из ниоткуда в никуда.

                июнь-август 2015