Полицай и штрафник

Ночь была, у костра приятели
Выпивали… и тип сел нагло к ним:
“Ну а мне-то нальете кстати ли?”
-Что ж, конечно, бездомный, на глотни!

Он хлебнул: “Водку выбрал плохо ты!
Спирт – из щепок, что с лип соструганы…”
Тут откуда-то – крики, хохоты,
И ушел он с ужасной руганью.

Тот бродяга был гадом тем еще,
Редко сыщешь какого худшего.
Что за тип? – это дух недремлющий,
Что у фрицев в войну прислуживал.

Было так: полицай у хутора,
Выпив хмель, что варили исстари,
В куче тел копошился муторно
И штрафного живого высмотрел:

“Имя, звание назови скорей!
Здесь – ни отпуск тебе, ни УДО не взять…
Ну, быстрей, я не просто выстрелю –
Замараю позором донельзя!”

“Что ж, как хочешь теперь зови меня,
Ворох сплетен не пустишь по миру.
Я – штрафник, потому без имени,
Грязь не липнет к сухому номеру.

Хоть прикладом меня меж век ударь,
Хоть штыком прямо в профиль Сталина –
Что ей липнуть? Ей липнуть некуда –
Словно в дегте, судьба изваляна.

Знаю, нас наподобие чирия
Вам содрать или выжечь хочется…
Хоть что делай – останусь в мире я,
И меня ты не счистишь дочиста.

Ты стреляй. Разом рухну в яму я,
А потом улечу в далекое,
Но за гранью всё то же самое –
Вновь сведет нас судьба жестокая:

Будь асфальтом – я буду впадиной,
Ушибешься – да не растрогать нас.
Горло жги медовухой краденой,
Я же стану в ней каплей деготной…”

“Плачет смерть по твоей головушке –
Гад шепнул – зарывать вас пачками!”
Грянул выстрел, и капли кровушки
Флягу сволочи чуть запачкали.

Гад смеялся: “Знать, нет ни выучки,
Ни ума… что же, тупость в воре чтить?”
А потом вновь припал к бутылочке,
Но отпрянул от жуткой горечи.

Испугался он: “Пить смогу ли я?”
Брагу выкинул, делать нечего.
В хутор шел, но светской пулею
Он застрелен был тем же вечером.

И с тех пор всё под смех и выкрики
Бродит дух лишь путями волчьими…
Коль попросит у вас он выпивки –
Не давайте вы этой сволочи.