Henry Lawson - Сиднейский берег

ГЕНРИ ЛОУСОН
(1867 - 1922, Австралия)

Из сборника «Verses Popular and Humorous» (1900)

SYDNEY-SIDE 
СИДНЕЙСКИЙ БЕРЕГ

Где ты, кельнер? — Ты есть кельнер? — Пирс? — О, пирс пойдёт любой.
Дам три фунта, если только отшвартуемся с тобой.
Ярок свет Звезды Скитальцев и бескрайний мир кругом.
Я б полцарства отдал, если б видеть мог Сидней мельком.

Вот на ложе океана рифы высветил рассвет,
Крыши Куджи, крыши Бонди и маяк на Саут-Хед.
И в разлуке, и в лишеньях сердце вновь шептало мне:
«Ты — сиднеец» — что я гордость ощущал в чужой стране.

О, нигде так не был ясен свет зари и мой маршрут,
Но мне виделись паромы, что в Порт-Джэксоне снуют, —
И лишь светлые мечтанья оживали — город мой
От Вуллары загорался и до Бальмена с зарёй.

И пенился вал вдоль чёрных и малиновых бортов,
И маячили у Брэдли шхуны в космах парусов;
Свист, гудки и звук сирены... Этот свет и красоту
Воплотил сиднейский берег, оживив мою мечту.

И за тучами уж больше нам не пряталась земля,
И я видел в самоцветах город с борта корабля.
Пусть светились маяками тыщи гаваней из тех,
Где я был — огни Сиднея грандиознее из всех!

Съев пуд соли у Кулгарди — путь назад — но сломлен дух,
Где Звезда Бродяг мерцала над пустыней «в воду плюх».
Но сказал один другому: «Выше нос! Ещё не раз
Посмеёмся мы в Сиднее, в конку сев иль в тарантас».

Мы работали всю зиму в кочедыжнике сыром.
Каждый пенс на местных фермах заработан был горбом.
Мы б могли ещё остаться на сезон, хватило б сил —
Те друзья и незнакомцы, кто Сидней на шерсть сменил.

К берегам другим! — И снова мы встаём из-под земли.
Пятьдесят уж лет мы бродим по провинциям, вдали.
Мы Австралию создали, сузив мир, что так широк,
И пока в Сидней мы плыли — новых жаждали дорог!
--

Некоторые пояснения:

«Где ты, кельнер? — Ты есть кельнер? — Пирс? — О, пирс пойдёт любой» — Здесь, как бы, игра слов. Герой подзывает кельнера (steward), он же официант в пабе. Кельнер спрашивает посетителя:
«Berth?», т.е. «Койку? Спальное место?» Но в английском языке «Berth» означает еще и «причал (пирс)», «место у причала», «якорная стоянка». Т.о. герой переводит разговор от «койкоместа» к «пирсу» и вспоминает сиднейский берег.

Куджи (Coogee) — пляжный пригород в 8 км к юго-востоку от Сиднея (Новый Южный Уэльс, Австралия).

Бонди (Bondi) — он же Бонди-Бич (Bondi Beach) или Бонди-Бей (Bondi Bay) — пляжный пригород в 7 км к востоку от Сиднея.

Саут-Хед (South Head; «Южное Изголовье») — мыс, где находится маяк.

Порт-Джэксон (Port Jackson) — трёхрукавный залив в юго-восточной части побережья Австралии, включающий в себя протяжённую Сиднейскую бухту длиной 20 км.

Вуллара (Woollahra) — восточный пригород Сиднея.

Бальмен (Balmain) — западный пригород Сиднея.

Брэдли, он же (Bradley’s Head; «Изголовье Брэдли») — мыс, выступающий от северного берега гавани Сиднея. Назван в честь Уильяма Брэдли (1758—1833), британского морского офицера, принимавшего участие в Первой флотилии, отправившейся в Австралию.

Кулгарди (Coolgardie) — городок, «дыра» в Западной Австралии. В н.в. население ок. 800 чел.

«...над пустыней «в воду плюх»», в оригинале «...in the desert by the ‘soak’» — ‘soak’ –  означает «промокнуть» или «уйти в запой». Т.е. в пустыне (морской) с горя «утопиться» («в воду плюх») или «удариться в пьянство».
--


Sydney-Side

Where's the steward?—Bar-room steward? Berth? Oh, any berth will do—
I have left a three-pound billet just to come along with you.
Brighter shines the Star of Rovers on a world that’s growing wide,
But I think I’d give a kingdom for a glimpse of Sydney-Side.

Run of rocky shelves at sunrise, with their base on ocean’s bed;
Homes of Coogee, homes of Bondi, and the lighthouse on South Head.
For in loneliness and hardship—and with just a touch of pride—
Has my heart been taught to whisper, ‘You belong to Sydney-Side.’

Oh, there never dawned a morning, in the long and lonely days,
But I thought I saw the ferries streaming out across the bays—
And as fresh and fair in fancy did the picture rise again
As the sunrise flushed the city from Woollahra to Balmain:

And the sunny water frothing round the liners black and red,
And the coastal schooners working by the loom of Bradley’s Head;
And the whistles and the sirens that re-echo far and wide—
All the life and light and beauty that belong to Sydney-Side.

And the dreary cloud-line never veiled the end of one day more,
But the city set in jewels rose before me from ‘The Shore.’
Round the sea-world shine the beacons of a thousand ports o’ call,
But the harbour-lights of Sydney are the grandest of them all!

Toiling out beyond Coolgardie—heart and back and spirit broke,
Where the Rover’s Star gleams redly in the desert by the ‘soak’—
But says one mate to the other, ‘Brace your lip and do not fret,
We will laugh on trains and ’buses—Sydney’s in the same place yet.’

Working in the South in winter, to the waist in dripping fern,
Where the local spirit hungers for each ‘saxpence’ that we earn—
We can stand it for a season, for our world is growing wide,
And they all are friends and strangers who belong to Sydney-Side.

‘T’other-siders! T’other-siders!’ Yet we wake the dusty dead;
It is we that send the backward province fifty years ahead;
We it is that ‘trim’ Australia—making narrow country wide—
Yet we’re always T’other-siders till we sail for Sydney-side.

1898
==