Балерун Борис Кузнецов

Каждый вечер в хрущёвку свою возвращаясь с концерта,
он ни разу еще не поднялся домой без цветов.
Здесь всю жизнь он прожил, невзошедшее Солнце балета,
сорок лет здесь живёт несравненный Борис Кузнецов.

Он, поднявшись на пятый, одышку свою пересилив,
между щёк своих дряблых улыбку старался держать,
Но не скажешь, отнюдь, что сто двадцать его подкосили,
и сто двадцать кэгэ не сломали борисову стать.

Он зайдёт и закроет окно в охладевшей квартирке,
и пожарит опять себе на ночь десяток яиц,
очень бережно вставит в кувшин полевые гвоздики,
те, что сам себе смог на последние деньги купить.

Уже в десять часов ляжет спать, обнимая игрушку,
кстати, ту, что он тоже себе, как награду, дарил,
завтра рано вставать на работу, в родную пивнушку,
где уже двадцать лет официантом исправно служил.

Его график давно согласован был в том заведенье,
все привыкли к тому, что работает он до пяти,
а потом его ждало рабочего дня продолженье,
он спешил лишь туда, где был должен на сцену взойти.

Он нашёл это место, пройдя через тернии к звёздам,
и оно лишь шажок на пути к Кузнецова мечтам.
Да, бывало, его посылали к х...ям или пё...дам:
Видно, часто бывают не в духе директора.

Был один, кстати, что разглядел в нём когда-то таланта:
предложил осветителем в театре немного побыть,
но Бориса влекут только пачка или пуанты,
и сомнительными предложениями с толку не сбить.

Кузнецову таблоиды уже ничего не пророчат,
дядя Ваня один, да и тот получает в табло.
За искусство высокое бьёт Боря сильно и точно,
правда, после концерта с ним мирится он всё равно.

И пускай платят мало, Борис каждый день выступает,
Он танцует за всех, как никто еще не танцевал,
Он танцует один, даже если ему не играет
дядя Ваня, который сегодня опять забухал.

Собираются толпы всегда на его выступления,
человек девять-десять в час-пик, или минимум три,
и снимают на телефоны звезды восхождение,
той, что весь переход может светом своим озарить.

А когда разойдутся, Борис скромно сменит пуанты,
на затертые временем, битые жизнью ботинки.
Вот такие порой в переходах сияют бриллианты,
те, что сами себе покупают у дома гвоздики.
 
Каждый вечер в хрущёвку свою возвращался с концерта,
и ни разу еще не поднялся домой без цветов.
Здесь всю жизнь проживает непризнанный гений балета
бесподобный и несравнимый Борис Кузнецов.