Сарматская принцесса

               
     В кочевом стане сарматского племени семеотов большой праздник.
Шатры кочевников украсились дорогими греческими тканями.
Сарматская принцесса  выходит замуж за наследника скифской
короны. Вождь сарматского племени семеотов станет влиятельнее,
чем сам сарматский царь. Несмотря на то, что семеоты тоже
принадлежат к великому народу сарматов, и говорят они, как сарматы,
почти без акцента, но вождь семеотов никогда не станет сарматским
царём. Своего царя выбирают вожди всех сарматских племён один
раз в двенадцать лет и никогда сармат-семеот не становился ещё
царём сарматов. Чаще всего сарматы выбирают царём вождя
воинственного горного племени аланов — самого южного племени
сарматского государства. А всё потому, что земля семеотов — глухая
сарматская провинция на севере, которая не имеет границы и
смешивается со скифским народом, а скифов сарматы не любят.
     «Семеоты не станут мирится с ролью сарматской или скифской
провинции. Семеоты выращивают зерно, которое скифы продают
грекам. Семеоты добывают железо, из которого сарматские
кузнецы далают своё прославленное оружие. И вот теперь пришло
время сказать всему миру: "Хватит". Хватит сидеть на шее у
семеотского народа. Если надо добыть своё право на жизнь
с оружием в руках, мы его добудем», — так говорил вождь семеотов
ещё недавно и готовился к войне. Но потом к нему приехали послы
от самого скифского царя сватать сарматскую принцессу за наследника
скифской короны — юного Герона. От такого предложения вождь
семеотов Антипа отказаться не мог.
     И вот, кочевой стан племени семеотов готовится встречать
скифского царя Скилура и наследника скифской короны Герона
и вместо войны будет грандиозная свадьба. Стоит ли говорить о том,
как все счастливы, что вместо войны предстоит великая попойка
с безграничными потоками греческого вина и скифской водки. О том,
что за всем этим стоит, никто, конечно, не думал. Простой народ
редко думает о политике, когда предстоит грандиозная попойка.
И неважно, каким будет похмелье потом. Главное — предстоящая
свадьба и признание роли племени семеотов на скифо-сарматской
кочевой земле.
    
     С самого утра люди в праздничном настроении. Борцы
тренируются перед праздничными состязаниями. Почти у каждого
шатра, почти в каждой семье готовится к поединку претендент на
победу. И по всему кочевому становищу можно увидеть пробные
поединки — пока между братьями или между борцами одного клана.
Иные готовятся к скачкам. Сарматы лихие наездники и скачки на
лошадях по степи с диким свистом и улюлюканьем одно из любимых
занятий.
     На главной площади, окружённой повозками и загонами со скотом,
ещё вчера были построены подмостки для свадебных представлений и
объявлений глашатаев. Сарматы любят шумные праздники и строят
сценические подмостки по любому поводу и без повода и любят
предаваться праздности и шумному веселью.
     Утром зарезали четырёх диких свиней, пойманных в степи
к празднику, и теперь их шкуры сушатся на солнце. В огромных
казанах варится каша, на углях запекается мясо. Тут же неподалёку
коптят мясо впрок. Каждый находит себе занятие по душе.
     Неожиданно мирный гомон кочевого стана нарушили
пронзительные вопли скифских рожков. Это передовой отряд
скифской свадебной процессии прибыл на место. Люди потекли
к центральной площади, обходя загоны со скотом, повозки
с имуществом и шатры богатых семей и кланов. Прошло совсем
немного времени и центральная площадь кочевого стана заполнилась
людьми.
     Внезапно толпа стихийно расступилась, впуская на площадь
основной отряд скифской знати. Это была колонна всадников
блистающих доспехами, украшенными золотом. Военначальники
помимо богатых доспехов носили красные плащи с вышитыми
на них золотыми узорами. Чуть ли не половина воинов основного
отряда прибывших скифов были в красных плащах. Боевые лошади
нервно гарцевали и не боялись толпы, готовые проломить череп
любому, кто посмеет перейти дорогу скифскому воину. И во всей
этой пёстрой многоликой толпе сарматы увидели легендарного
скифского царя — Скилура. На голове у него была скифская корона
и всадник был на белой кобылице. По правую руку царя гарцевал на
серой чепрачной кобыле его сын — Герон.
     Сарматские глашатаи объявили с подмосток о прибытии скифских
гостей, подробно перечисляя звания и привилегии каждого именитого
гостя и рабы поспешили услужливо помогать скифской знати
разместиться  в гостевых шатрах. После долгого переезда гостям надо
было отдохнуть перед свадебными развлечениями.
     Когда гости расположились в своих шатрах и стали стихийно
возвращаться на центральную площадь кочевого стана, глашатаи
объявили начало пира и на подмостках началось представление шутов
и музыкантов. Шуты изображали, как обычно, сцены охоты на диких
животных — на кабанов и львов (в роли зверей и добычи были люди в
звериных шкурах, нелепо скачущие по сцене), а ещё шуты насмехались
над Боспорским царём Перисадом Спартокидом и делали это в очень
комедийной форме, изображая его законченным дураком. Настроение
у всех резко улучшилось. В толпе раздались выкрики с призывами
к войне с Боспором и к свержению деспота — царя Перисада
из династии Спартокидов.
     Скифы и сарматы никогда не спорят по поводу эллинов. Их
враждебное отношение к заморским гостям странным образом
объединяет эти два очень близких по духу и по крови народа.
Ненависть зачастую разжигают сами эллины своим пренебрежительным
отношением к скифам и сарматам, называя их варварами. Но кто, как не
скифы и сарматы, поставляет им хлеб — столько хлеба, сколько они
смогут утащить и продать за морем на своих кораблях? А кто, как не
скифы и сарматы защищает эту мирную торговлю, не оставляя
роксоланам и северным племенам андрофагов-людоедов никаких
надежд на подступы к Понтийскому морю? И вместо благодарности
эллины называют их варварами и дикарями и не упускают возможности
высокомерно унизить варвара насмешливым словом.
     Шуты достаточно повеселили толпу и начались соревнования борцов.
Лучшие борцы, выставленные от скифских и сарматских кланов,
соревновались в этом замечательном турнире — замечательном потому,
что победитель получал право выбрать себе жену в клане проигравшего
и это подстёгивало азарт каждого поединка.
     И многие поединки заканчивались свадебным танцем или новым
вызовом на поединок. Всё это распаляло присутствующих не меньше
чем борцов. Многие были уже на изрядном подпитии, но пьяных драк
не было. Потому что все знают, что за драку, праздник для зачинщика
тут же закончится в кандалах для рабов, которых и скифы, и сарматы
продают эллинам для дальнейшей перепродажи в богатые города
Эллады и Египта. Конечно сарматы не продадут провинившихся пьяниц
в рабство чужакам, но неволя, пусть и временная, отрезвляет быстрее
холодной воды.
     После соревнований борцов были скачки на лошадях. Пронеслись
ураганом по степи соперники, вздымая клубы пыли до небес. И всадники
после дикой скачки успокоились уже, но не их болельщики. Кровь у
зрителей ещё долго играла, разбуженная азартом погони за первым.
А первым пришёл молодой и прекрасный скифский наследник престола
Герон. Скифы ликовали. Их борцы уступили сарматам, но кони у скифов
и всадники лучше.
     Потом была охота. Но не обычная охота, а ритуальная —
царско-скифская. Сарматы специально для этой охоты ходили походом
на север к враждебным племенам людоедов андрофагов, чтобы взять
в плен и привести к празднику несколько рабов из этих племён. Сарматы
почти ничего не знают об этих северных племенах охотников. Возможно
поэтому о народе этом говорят больше легенды, а не правдивые истории.
Легенды утверждают, что андрофаги употребляют в пищу человеческое
мясо. Они поедают мясо убитых врагов. Но сегодня эти северные лесные
охотники сами будут добычей.
     Их раздели донага и сарматские женщины стали пришивать лоскуты
недавно освежёванной свинной кожи прямо к живому телу этих
несчастных пленников. На лица также пришили маски из свинной кожи.
Тех, кто сопротивлялся, жестоко били нагайками, пока они не
становились покорными, как скот. Когда женщины достаточно
поглумились над своими жертвами, их просто отпустили в степь, давая
возможность уйти достаточно далеко, скрыться из виду и даже
переплыть реку, чтобы сбить собак со следа. Когда сарматы посчитали,
что дали достаточно времени беглецам, чтобы запутать следы и уйти
далеко, была объявлена охота и орда пьяных охотников ринулась
по следу всед за собаками.
     Собаки оглашали степь заливистым лаем. Последнего андрофага
ловким броском копья убил скифский воин, когда уже было совсем
темно. На землю спустилась ночь и всадники волочили мёртвых
андрофагов по земле, освещая свой путь факелами в ночи.
     Когда они вернулись, сарматская принцесса уже танцевала
оргиастический брачный танец для своего мужа. На подмостках,
прикреплённые на шестах, горели факела, озаряя сцену мерцающим
светом. Принцесса была почти обнажёной. Небольшое монисто звенело,
сверкая, на груди и на бёдрах, когда голое тело гармонично покачивалось
и вздрагивало в такт ритмической дикарской музыке военных барабанов
и охотничьих рожков. Возбуждённые этим танцем мужчины, хватали
добытых в поединках женщин и утаскивали их в свои шатры. Сарматская
принцесса закончила свой танец и её муж Герон овладел ею прямо на сцене.
В эту ночь был зачат будущий царь Боспорского царства — Савромат I.