Тоня-3

Жена приволокла на дачу радиолу. Купила за пять тысяч контейнер со старой советской мебелью и пыльными книгами у родственников умершего профессора востоковеда, и заодно бесплатно прихватила чудо ламповой радиотехники шестидесятых годов прошлого столетия.
Сразу стала канючить. Настрой да настрой. Включи и выключи. Я отбивался, как мог, но если на даче ничего не делать, то придется копать грядки или приколачивать покосившийся забор.
Поэтому, поразмыслив полдня в гамаке, я решил радиолу настроить. Состоял этот никому не нужный хлам из пятидесятикилограммового ящика и трех огромных колонок. Я никак не мог подключить колонки к ящику. Не мог найти нужных дырок. Не мог сообразить, как всунуть шнуры, а когда завел пластинку, то звук пошел сипло и тихо не через колонки, а откуда-то изнутри.
Я стал переключать штепселя куда попало, но так и не нашел нужного положения: колонки хрипели и гудели, но песня Высоцкого «Кони привередливые» звучала шепотом, отчего Владимир Семенович походил на больного ангиной.
Потом заметил выпавшую радиолампу и подумал, что дело в ней, но когда я не без труда вставил ее обратно, то ничего не произошло. Высоцкий все равно не пел, а нашептывал, и казалось, что он исполняет не бравурную антисоветскую песню, а играет «Спокойной ночи малыши» для Фили и Степашки.
«Что за хрень», — подумал я и решил залезть в интернет и поискать руководство пользователя, но на даче интернета не было, поэтому мы поехали к Сизовым за пять километров, якобы помыться. Взял с собою Любу, а маму оставил на даче. Жена сказала, что кто-то должен охранять этот никому не нужный хлам.
У Сизовых, прежде чем погрузиться в интернет, пришлось принять ванну, и добрался я с Любой до паутины только к вечеру, но тут вспомнил, что начисто забыл название радиолы.
Позвонили маме. Мама говорит: «Тоня-3». Вот думаю, странно, какая-то Тоня. Забил в Яндекс и ищу. Час ищу, два ищу, три ищу. Оказалось не Тоня, а Estonia-3. Мама же латинских букв не знает.
Покопался на форумах, почитал на сайтах, нашел нужную инструкцию, скачал — одни трехэтажные схемы. Оказывается, в шестидесятых все были умные, с высоким IQ, и в руководстве пользователя печатали только радиосхемы. Ничего не понял, только одно выяснил: этот хлам стоит тысячу долларов. И выпущено было не больше пятисот экземпляров для партноменклатуры. У нее какие-то редкие колонки с непередаваемым насыщенным звучанием. На них меломаны любят слушать Лэд Зеппелин и Секс Пистолс. Вштыривает покруче травы.
Затем я долго искал мастера по ремонту раритетов. Нашел. У Саши Бакурина на телевидении оказался уникальный народный умелец, звукорежиссер. Может приложить руки и привести все в порядок. Ну, доставил я этого ценителя за сто пятьдесят километров на дачу: напоил виски «Белая лошадь», накормил бараньим шашлыком, а он, косенький, осмотрев шедевр, скривился и говорит: «Ламп таких уже не делают, а вот колоночки готов забрать за сто баксов».
«Хер тебе», — думаю и улыбаюсь.
Так что стоит у меня на даче чудо советской радиопромышленности в нерабочем состоянии. И выкинуть жалко и починить невозможно. Как чемодан без ручки.
Мама цветы на нее ставит. Нарвет тюльпанов в мае, нальет в вазу воды из колодца и водрузит для красоты на Тоне-3.