Двустволкин Матвей Бонифатьич

В одном городке, не большом и не малом,
у леса, где речка течёт,
охотник Двустволкин Матвей Бонифатьич
в избе деревянной живёт.

Себя он считает без скромности ложной
отважным и метким стрелком,
и травит коллегам охотничьи байки
под тортик со сладким чайком.

Коллеги конечно на торт налегают,
припрятав улыбки в усы,
лишь только слегка головами кивают
и чешут зачем-то носы.

Сдержаться от хохота вовсе не просто,
ведь знает любой охламон,
что в списке трофеев у деда Матвея
две мухи, комар и... дракон.

Да-да, не послышалось вам про дракона,
Двустволкин шутить не привык.
Стоит на камине добытый в той схватке
огромный чудовища клык.

На едкий вопрос: "Почему, кроме зуба,
ни шкуры нет, ни головы?",
Матвей Бонифатьич разводит руками:
"Дракон неподъёмен, увы!"

"А ежели зуб не совсем настоящий?
Ну, камень, там, или муляж?"
Двустволкин от слов этих вмиг багровеет
и рвёт на себе камуфляж.

"Сомнения ваши, ребята, напрасны!
От них лишь один дискомфорт.
А тот, кто не верит правдивым рассказам,
обратно положит пусть торт".

Без сладкого, ясное дело, остаться
не хочет никто из гостей.
Работают ложками в такт звероловы
и смотрят, как злится Матвей.

"А если кому-то", - Матвей продолжает, -
"сноровка моя не видна,
готов, для поднятия авторитета,
для вас изловить я слона!"

Охотники приняли вызов Матвея,
ударили с ним по рукам.
Коль слово своё он сдержать не сумеет,
бесславный ждёт выскочку срам.

А если ему улыбнется удача
и навык он свой подтвердит,
то славой охотничьей будет навеки
с макушкой покрыт следопыт.

И купят друзья ему электрочайник,
и тортики будут носить,
чтоб было, усевшись в кружок у камина,
что выпить и чем закусить.

Лишь утро настало, хватает со шкафа
Двустволкин большой альманах,
ведь нужно ему для успеха в охоте
побольше узнать о слонах.

Что любят слоны и кого ненавидят,
и чем можно их приманить.
И, главное, как, не болел ли рахитом,
по хоботу определить.

Изучены вдоль, поперёк и обратно
страницы журналов, газет,
звонит на вокзал наш Матвей Бонифатьич,
купить чтоб на поезд билет.

"До Африки место мне дайте в плацкарте!
Как нет у вас рейсов туда?
В Хабаровск далёкий могу я доехать,
а с Чадом, выходит, беда?"

Придётся Матвею лететь самолётом,
хоть страшно, но выхода нет.
Пораньше ложится он спать накануне,
чтоб завтра подняться чуть свет.

Тревожно Двустволкин храпит на диване,
и снится цветной ему сон:
как будто Матвей очутился в саванне
и бродит по Африке он.

Ружьё, как положено, на изготовку,
внимателен, собран, суров.
В руках для приманки немного морковки,
он к встрече со зверем готов.

И вдруг, - что за чудо!, - но в снах так бывает,
он видит слона у ручья.
Стоит тот в берете, и шарфик на шее,
а может в цветочек змея.

Стоит у мольберта и кисточкой тонкой
рисует мазками пейзаж.
Сверкает в лучах африканского солнца
пейзажа густая гуашь.

Подкрался Двустволкин к слону по-пластунски,
винтовку держа за цевьё,
и с криком "Попался!", вскочив из засады,
навёл на добычу ружьё.

"А-ну, подними-ка передние лапы!" -
охотник слону говорит, -
"И хобот повыше! И чтобы без шуток!
Иначе ты будешь убит!"

"Поедешь со мной в металлической клетке
далёко от здешних равнин.
Трофей покажу я друзьям и знакомым,
чтоб знали, кто "номер один"!"

"Месье," - слон ему отвечает с прононсом, -
"в неволе я жить не смогу,
к тому же, зимой у вас холодно очень,
боюсь, что замёрзну в снегу."

"И сам я, не вынеся мУки разлуки,
умру на чужбине один,
и мамы-слонихи не выдержит сердце,
её я единственный сын".

"Ещё. Я не мыслю себя без искусства.
Боюсь, мой увянет талант,
и мир не узнает, как хоботом пишет
картины месье Элефант."

Матвею учтиво гигант поклонился,
"Прощайте" сурово изрёк
и снова к картине своей обратился.
Тут щёлкнул взводимый курок.

Глядит на слона через мушку прицела
бесстрашный Двустволкин Матвей,
и чувствует он, что дрожат его руки,
и с каждой секундой сильней.

И дело тут, братцы, совсем не в испуге,
в охоте он тёртый калач,
но жалко Двустволкину зверя до жути,
так жалко, что прямо хоть плачь!

Погибнет лишь ради пустого бахвальства
художник и ласковый сын,
а маме-слонихе на коже слоновьей
и так уж хватает морщин.

Проснулся Двустволкин в поту и горячке
и долго в окошко смотрел.
А утром порвал свой билет на кусочки
и в Африку не полетел.

           *  *  *

Промчались четыре весенних недели,
и к маю подходит апрель,
как снова к Матвею на чай прикатила
охотников смелых артель.

"Ну, где же добыча?" - кричат балагуры,
Матвей их ведёт в кабинет,
а там над столом в позолоченной раме
висит свежий фотопортрет.

На фото поверженный слон на поляне
лежит у Двустволкина ног,
а сверху на зверя охотник небрежно
поставил тяжелый сапог.

Моргают, не веря глазам следопыты,
стоят, пораззинули рты,
и в комнате тихо, лишь изредка кто-то
короткое скажет "Ух ты!"

Матвей впечатлением очень доволен
и всех приглашает к столу.
Жуют зверобои слоновье жаркое,
а к чаю берут пастилу.

"Слонина по вкусу, считай, как свинина", -
охотник один говорит.
Чуть вздрогнув, Матвей улыбается чинно,
и чаю подлить норовит.

С тех пор есть у дедушки электрочайник
и тортики носят друзья...
На этой, вот, оптимистической ноте
рассказ свой закончу и я.

           *  *  *

"А как же", - внимательный спросит читатель, -
"Двустволкин слона раздобыл?"
Ах да! Извини, неизвестный приятель,
об этом сказать я забыл.

Итак, изорвав свой билет на кусочки,
Матвей улыбнулся хитрО,
затем позвонил закадычному другу
и быстро спустился в метро.

Он вышел на станции "Цирк", огляделся,
спугнув стайку робких пичуг.
Директором цирка работал конечно
давнишний Двустволкина друг.

К нему в кабинет Бонифатьич поднялся,
и сразу же руку пожал,
а после о просьбе своей необычной
со смехом ему рассказал.

"Тебе, Бонифатьич, у нас бы работать!
Ох, ставил бы ты номера!" -
ответил директор, - "Готовь для оплаты
морковки четыре ведра."

Трудился в том цирке на радость детишкам
покладистый, ласковый слон.
Не знаю, кто в цирке почитывал книжки,
но звали слонёнка Гвидон.

За лакомый овощ Гвидон согласился
на травке ничком полежать,
покуда директор красиво Матвея
на камеру будет снимать.

А после, на шее неся фотораму,
Двустволкин забрёл в гастроном,
и там он купил сразу три килограмма
свинины в отделе мясном.

Свинью со слоном перепутать не трудно,
в еде если ты дилетант...
А где-то в саванне рисует пейзажи
художник месье Элефант.