Плач вдовы

Я мать четырех детей, в моем горле сухо –
Я не ела сама. Не кормила детей три дня
Потому что в мой старый дом приползла беда
Имя ей война и она как всегда без стука
В грязной обуви сразу в детскую, к сыновьям
Они спали тогда, мои бедные.
Помню, младшенький
Прошептал, обнимая «Мне страшно, так страшно
Маменька!»
А его старший брат еле слышно заплакал «Мам,
Если я не вернусь, поцелуй за меня сестер»
Через восемь недель я надела на сердце тень
Целовала в лоб своих маленьких дочерей
И рыдала ночами... А после и слезы стер
Кто-то грубой рукой, и забрал моих дочерей.
А спустя два часа мне выйти во двор сказали
Их отдали мужчинам. Мужчины при мне их взяли
Если ты это видел, господь – ты не мой.
Ничей.
Через десять ночей эта тварь приползла за мной,
Я ждала ее.
Та пришла надо мной смеяться,
Показала мне фото детей.
Стала издеваться…
Этой ночью в моем мертвом доме поднялся Вой.
И сквозь черный туман мне являлся мой старший сын
Говорил «Я пришел к тебе, мама, в гости»
А потом превращался в загнившую плоть и кости
И они исчезали тоже
Туман и дым.
И паршивые запахи стали, земли и пороха
Окружали меня, а Она мне гортанным хохотом
Говорила «Смотри!» и по комнате с диким грохотом
Все носилась, орала и грязным, зловонным ворохом
Оставляла следы на моей груди,
А потом ушла.
Я молилась тебе… Я взывала к тебе так искренне
Что из глаз моих слезы ручьями быстрыми
По щекам текли. Ты молчал. И сгущалась тьма
И она вернулась, залезла ко мне на кровать
Злобной ночью
И стала плясать и праздновать
Меня трогать своими руками грязными
И кричать. И рычать. Одеяла на части рвать
А потом успокоилась. Села. И мерзким голосом
Стала медленно их имена в тишине называть
А потом рассмеялась «Останусь здесь ночевать
И вплету тебе косточки в эти седые волосы»
Я просила тебя… Я тебя умоляла,
Бог,
Забери мою душу, спаси меня. Не могу.
Если, Боже, ты есть – ты предатель. Ты трус.
И лгун.
Настоящий Господь сократил бы мой адский срок
Но молитвы ушли. И вера моя – ушла
Я осталась одна и один на один со смертью.
Мое сердце стало черствой, засохшей твердью
И в ту черную ночь, когдА
Она вновь пришла
Я встречала ее на пороге. Совсем без страха
И смотрела в глаза.
Я смотрела войне в глаза.
И в ту черную ночь с моих собственных глаз слеза
Ни одна не упала. Я стала подобно праху
И она ушла. Развернулась и прочь сбежала
А я долго стояла в дверях и кричала вслед
«Скольких ты погубила? Сколько ж еще ты бед
Принесешь.
Разве этого тебе
Мало?»
Но мой голос остыл. И город совсем пустой
На руинах его – никого, только пепел сер
И на небе – ничто. А под небом витает смерть
И туман вокруг как над кладбищем, неживой.
Да, я мать четырех детей, я давно в могиле –
Эта песня не больше, чем жалобный плачь вдовы
Ведь сама я мертва. И дети мои мертвы
Но когда то мы тоже дышали.
И тоже
Жили.