С утра до вечера поют прохладные дожди

Поэтический ремикс публикаций Валентины Скопинцевой

На исходе  уральское  скоротечное  лето,  не первый  год  скупое  на  щедроты  солнечных  лучей.
С утра до вечера поют  прохладные дожди и ливни,  бодрящим озоном насыщая шёлковые травы.
Дневной светоч – ясно Солнце  закрывает  влажный  мокрый  полог – сплошные нити  из дождей.
Гром  грохочет,  гремит,  громыхает;  гулкие раскаты  каскадом  проливаются  на рощи и дубравы.
Как чистое серебро в плавке,  сверкают  молний  металлические паутины,  оплетающие небосвод.
Небо  плачет  частыми дождями,  проливая  на юдоль  бурливые потоки  затяжных ливневых слёз.
Мокро–босая  без зонта  я шагаю  по лужицам  или  мини-озерцам – вместилищам  небесных вод.
Потемневший эмпирей  ярко  освещают  огненные  всполохи - зарницы  в небе  сверкающих гроз.
Завораживает взор задорный пляс дождинок на зеркальной глади миниатюрных, малых водоёмов.
Вуалью – пеленой дождя  затуманенная овидь  быстро блекнет,  утрачивая блеск радужных тонов.
Хриплым густым рокочущим басом стоустое эхо повторяет фонемы раскатов грохочущих громов.
Холодные струи  проливного дождя  бурными потоками  стекают  с цветастых раскрытых  зонтов.
Как капризный ребёнок иль несмышлёное дитятко,  плачет дождь, льющийся с туманной высоты.
Посиневшие от холода ланиты небосвода  обретают  нездоровый – пасмурный и сумеречный вид.
В заунывном речитативе дождя я уловила особую прелестность  акустической, звуковой красоты.
Благозвучие  мелодичного звона  дождевой капели  есть очаровательный изыск  природных сюит.
Сонно по моей душе вразвалочку проходит лень,  жизнерадостность стреножат путы меланхолии.
Под завязку моё сердце заполняется  душевным томлением – красивой светлою звенящею тоской.
Грустинка тушит искры задора-куража,  на почвах Психеи увядают нежные пурпурные магнолии.
Пегас – крылатый конь – быстроногий скакун Вдохновения–Наития  стремглав летит  на водопой
К бьющим родникам  моей Души–Психеи – святым, животворящим, непорочным, светлым водам.
Непрерывный дождь настойчиво стучится-барабанит  в наглухо закрытые ставни духовного мира.
Жаркое дыхание уходящего лета  со щемящею тоскою вспоминаются стихотворцем иль рапсодом.
Когда разверзается небесных хлябей лоно,  в грустной – минорной тональности музицирует Лира.
Ливни с озоновой прохладой  навевают чувство «ностальжи»  по живописному солнечному свету.
Удаляясь в фата–моргану  иллюзорной пасторали,  я воображеньем оживляю  колоритные образы,
Мерцающие  радужными  бликами  солнечных  непоседливых  зайчиков,  подмигивающих  поэту.
Пастораль радужных воображаемых картин насквозь пронзают острые зигзаги грохочущей грозы.
В воспоминаниях иль мемуарах  с головой я ухожу  в летний зной  и  багряную дымку иль марево.
Творческой фантазией  воссоздаю  предрассветья  дивную красу,  с холодком,  что  волнует  покой.
Капельки кристально чистой росы  в бриллианты превращает  солнечный поток  сияющего зарева.
С влажных лепестков благоухающих соцветий  устами пью – смакую волшебно–целебный настой.
Серебристого цвета  терпкий венок из полыни  водружаю  на прекрасное чело  утренней зарницы.
Восторженными взорами  окидываю  широту – простор  родной земли,  украшенной  тюльпанами.
Росной  влаги  сияющие жемчуга  увлажняют  статных  васильков  пышные  роскошные  ресницы.
Благоухающая флора ареала  опьяняет мою чувственность  дурманами иль ароматами духмяными.
Сладкогласный соловей  рассыпает  трелей и рулад  дивно-напевное  стремительно–живое скерцо.
Паутинок тончайшее кружево,  окроплённое росинками,  на солнце сверкает  сияющими стразами.
Новорожденного утра  девственная красота–великолепие  через фибры Духа  проникает  в сердце.
В расписном ларце  драгоценных  впечатлений  мои  восторги  отлагаются  нетленными алмазами.
Синеокой России  изящество  и  грацию  восторженному взору  приятно  лицезреть иль созерцать.
Нежнейшие сонеты  о любви  к родной земле  исходят из дрожащих струн  восторженного сердца.
Сродни  райскому блаженству,  наисчастливейшей отраде - шелка сочнейших трав  рукою осязать.
В ладную полифонию природных стихий  мелодией вливается симфония души поэта-песнопевца.
Радужный семиколор живописным коромыслом зависает  над колышущейся нивою златых полей.
Словно львёнок, трясущий рыжей гривой, вкруг себя распространяет сонмы  злато-медных брызг
Внушительных размеров огненный плазменный сгусток-светоч, бороздящий бирюзовый эмпирей.
Наповал  сражённая  неординарностью метафор  «а ля Скопинцева»,  я  в резонанс  пишу  ремикс.