Апофеоз Абсурда. ДвА

«Отчаяние и время разъедают СКРЕПЫ из железа и стали, но бессильны против привычного соединения мыслей, разве лишь укрепляя его. На мягких волокнах мозга возводится прочный фундамент мощнейших империй».
                (Мишель Фуко: «Надзирать и наказывать: Рождение тюрьмы»)


   «В ХIХ веке Кьеркегор вернулся в доаквинскую эру христианства, предлагая совершить «скачек веры», чтобы выбраться из замкнутого круга неопределенностей…»
                (Роберт А. Уилсон: «Новая инквизиция»)



Апофеоз абсурДА. (ДВА).

1.e4 c6
    Очаровательный вечер! Свободно, без прежнего трения, он проник  сквозь зарешеченное стекло… В ожидании обычной изжоги, генерал разведки в отставке Виктор Андреевич Красносельцев, прилег на койку и, повернувшись к стене, долго-долго помогал образоваться на ней рисункам. Покладисто составлявшимся из бугорков лоснившейся краски и кругленьких их теней; находил, например, крохотный профиль с большим МЫШЬИМ ухом… потом терял и уже не мог восстановить. От этой ВОХРЫ тянуло могилой, она была прыщевата, ужасна, но все-таки взгляд продолжал выбирать и соображать нужные пупырки, - так недоставало, так жаждалось хотя бы едва намеченных человеческих черт. Наконец он повернулся, лег навзничь и с тем же вниманием рассматривая тени и трещины на потолке стал думать о будущем…
    Красносельцев представлял, как однажды, 12 июня 2015 года в День России будут чествовать в Кремле лауреатов госпремий за выдающиеся достижения в области науки и технологий, литературы и искусства и в сфере гуманитарной деятельности и как президент Российской Федерации Владимир Путин, обратившись к гостям скажет: «12 июня, безусловно, знаменательная дата в истории России. Именно в этот день 25 лет назад с принятием Декларации о государственном суверенитете было положено начало кардинальным преобразованиям в стране. Мы знаем, насколько сложным и драматичным был путь этих радикальных перемен. Какая воля, терпение, умение воспринимать новое потребовались всем гражданам страны на этом крутом историческом повороте. Россия не только с честью преодолела труднейшие испытания, не только всего за четверть века совершила успешный прорыв в демократии и рыночной экономике, но и смогла утвердиться как современная открытая и самостоятельная страна».
     Красносельцев улыбнулся.., а президент в его сознании отметил, что за эти годы удалось сохранить национальное многообразие народа и его историческое единство, традиции преданности Отечеству и готовности защищать его свободу и интересы.
    - Эти идеалы патриотизма настолько глубоки и сильны, что никому и никогда не удавалось и не удастся ПЕРЕКОДИРОВАТЬ Россию, перекодировать, переделать под свои форматы. Нас невозможно отлучить, оторвать, изолировать от родных корней и истоков, - особо подчеркнул Владимир Путин.

    Из коридора донесся гул рукоплесканий – и потом, отдельно, на ходу, расхлябанно, захлопал клоун, но раздался выстрел и клоун бацнулся о барьер… Слегка привстав, Красносельцев  прислушался. Было шарканье многих шагов, в различных слоях слышимости; были голоса – тоже во многих разрезах; один набегал, вопрошающий; другой, ближе, ответствовал. Спеша из глубины, кто-то пронесся и заскользил по камню, как по льду. Бас «Мясника»  произнес среди гомона несколько слов – невнятных, но бессомненно повелительных…  Страшнее всего было то, что сквозь эту возню пробивался девчачий голос, - «Мясник» дрался на ножах со своей СУПЕР девушкой – бесконечно-длинноногой высокополигонной правнучкой Веры Засулич… (Веры, которая однажды, заступаясь за наказанного розгами политического заключенного, она стреляла в петербургского генерал-губернатора Трепова. Она была как бы предшественницей "Народной Воли". Кроме того, под псевдонимом Каренин она написала интересную книгу о Жан-Жаке Руссо.) Казалось, «Мясник» и его девушка были счастливы! Но счастье не бывает полным, если в ваших руках нет автомата. И когда в крепких руках  «Мясника» появился АК-47, он запел песню, которую так любила СУПЕР девушка:

      Милые девчата играют в контрУ…
      и ето происходит не во сне, а наяву.
      И что бы не случилось, секретов не тая,
      даже если вас убиваем… мы это делаем любя!

Красносельцев слышал, как они остановились возле его камеры.

   - Воть тяк вот! Отойди женщина. Нужно поговорить с глазу на глаз…Мясник против бога!
   - Мясник против Бога?
   - Весь мир хочет это увидеть!
   - Но здесь нет Бога!
   - Есть… И тебе нужно убегать отсюда, очень быстро просто, чтоб каблуки отрывались у тебя…

   Дверь отворилась и, скользя, вошел «Мясник». Красносельцев, сложив красные крылья, лег обратно в постель. «Мясник» сел у него в ногах.
   - Я шел к Богу, - сказал «Мясник», - такой бодрый, веселый… Но теперь меня расстроил этот пустяк, - ибо в конце концов это же пустяк, что вместо Бога здесь оказались ВЫ… согласитесь? Ну и ладно! В конце концов главное, что теперь вы в четырех стенах… Помните, как однажды сказал Оскар Уйльд: «Под крышей все и вся обретает свое подобающее место. Все нам подчинено, все сделано для нашего удобства и покоя. Самый ЭГОИЗМ, столь насущный для того, чтобы человек проникся должным сознанием собственного достоинства, есть целиком результат обитания в четырех стенах. Покидая их, каждый становится безликой абстракцией.  Индивидуальность исчезает бесследно». Ну, как вы себя чувствуете?
     - Склонным к откровенной беседе,  - прикрыв глаза, отвечал Красносельцев. – Хочу поделиться с вами некоторыми своими умозаключениями. Я окружен какими-то убогими призраками, а не людьми. Меня они терзают. Как могут терзать только бессмысленные видения, дурные сны, отбросы бреда, шваль кошмаров – и все то, что сходит у нас за жизнь. В теории – хотелось бы проснуться… и понять: то ли я Красносельцев, которому сниться, что он летучая мышь-вампир, то ли Я летучая мышь-вампир, которой сниться, что она генерал разведки в отставке Красносельцев? Но проснуться я не могу без посторонней помощи… Из всех призраков, окружающих меня, ВЫ, «Мясник», самый, кажется, убогий, но с другой стороны,  - по вашему логическому положению в нашем выдуманном быту, - вы являетесь в некотором роде советником, заступником…
   - К вашим услугам! (в моем выдуманном быту) - сказал «Мясник», радуясь, что Красносельцев наконец разговорился.
   - Вот я и хочу вас спросить: что это за тюрьма?
   - Это МОД… Я сам создал мод Jail (Баиловская тюрьма…(образца 1908 года)) и сегодня у нас был "free day" (Свободный день). Во время фри дея, игроки стороны заключенных делают то, что хотят, однако это не мешает стороне надзирателей усмирять заключенных в определенной ситуации… - сказал «Мясник».
   - Все верно! Иначе и быть не могло. «Все мы совершенны. Поскольку каждое «я» как таковое преступно по отношению к государству и народу, следует признать, что жить – значит приступать границы. Во всяком случае, если идешь на убийство, чтобы быть единственным. «Вы не столь значительны, как преступник, вы, ничего не оскверняющие». Не совсем утратив совесть, Макс Штирнер все же уточняет: «Убивать их. Но не мучить».
    - Вы имеете ввиду, «Истребление тиранов»? – рассмеялся «Мясник» и пропел – «даже если вас убиваем… мы это делаем любя».
   - Я имею ввиду «Бунтующего человек» Альбера Камю!
   - Вы слишком много читаете и слишком мало думаете. «Каждый пруссак носит в груди своего жандарма» - сказал (однажды) один высокопоставленный прусский офицер. Альбер Камю, прежде чем обвинить Штирнера, мог бы рассказать, кого носит в своей груди любве(м)обильный француз. Возможно, он носит Робеспьера… Штирнер писал: «и я люблю людей не только единичных, но и всякого Человека. Но Я люблю их с сознанием моего эгоизма; Я люблю их, ибо любовь делает меня счастливым; Я люблю, ибо эта любовь – нечто вполне естественное для меня, ибо она мне нравится. Я не знаю «заповеди любви». Я сочувствую каждому чувствующему и страдающему существу, и страдание его заставляет и меня страдать, радость его – радует меня: Я МОГУ УБИТЬ ЕГО, НО НЕ МУЧИТЬ». – так говорил Штирнер.
   - Но декретировать право на убийство – значит объявлять мобилизацию и войну всех Единственных. Убийство, таким образом, совпадает со своего рода коллективным самоубийством! Значит Камо, то есть КАМЮ прав?
   - Странные у вас оговорки, Красносельцев, - и странно слышать от вас, будто Штирнер декретирует право на убийство. Хочу напомнить вам девиз Сальвадора Дали, который стал основополагающим в его жизни: «Единственное различие между мной и сумасшедшим состоит в том, что я не сумасшедший». Так вот, и Макс Штирнер не был сумасшедшим… Альберу Камю хотелось видеть и он видел, как Штирнер, а вместе с ним и все бунтари-нигилисты стремятся дойти до последних границ, хмелея от безоглядного разрушения. «Но открыв пустыню, - говорит Камю – нужно научиться выживать в ней. И Ницше начинает свой изнурительный поиск». Чем закончился для Ницше этот поиск?
   - Чем же?
   -Уже на другой день после прочтения «Так говорил Заратустра» у Сальвадора Дали сформировалось собственное мнение о Ницше. Да он же слабак, дал слабину и позволил себе стать безумцем, хотя главное тут не сойти с ума!  А ведь Фридриха Ницше никто не подвергал самой страшной из всех пыток, которые не так давно применялись в лучезарном сиянии священной «заповеди любви». Пытка носила безобидное название «ВЕЛЬЯ» - «бодрствование».  Честь изобретения «вельи» принадлежит известному болонскому криминалисту Ипполито Марсили. Он осчастливил человечество своим открытием в первой половине 1500 года. Но как же должен был отнестись «нобелевский либерал» Альбер Камю к методам диагностики сумасшествия ТомМАЗО Кампанеллы, автора «Города Солнца» и «Испанской монархии»? В духе Макиавелли  в «Испанской монархии» Томазо советует испанскому монарху не церемониться с внутренними врагами: «Изничтожь всех главарей партий, если они настроены против тебя!» И вот при помощи «вельи» здравомыслящие инквизиторы сорок часов пытались определить степень сумасшествия Кампанеллы… Но Камю не думает защищать Кампанеллу и не намерен быть адвокатом Макса Штирнера. Камю призывает всех быть адвокатами Ницше!  Он говорит: «для нас всегда останется немыслимым отождествление Ницше и ведущего теоретика национал-социализма Альфреда Розенберга (1893 – 1946 гг.)»
   - Закат Европы прекрасен! Может нам, здесь… стоит просто любоваться этим дивным закатом! – мечтательно произнес Красносельцев. – У России всегда был, есть и будет свой особый путь… Так стоит ли тратить бесценное время на идеологов анархизма, вроде Штирнера?
   - Штирнер идеолог анархизма? – удивился «Мясник».
   - А как же! Ведь теоретик и пропагандист марксизма Георгий Валентинович Плеханов ( 1856-1918гг.)  утверждает, что Макс Штирнер имеет достаточно обоснованное право на титул «отца анархии». «Бессмертная» ли это заслуга или нет, - но, именно, он впервые «изложил» эту теорию… И даже некоторые постсоветские академические философы уверены в данном факте! Дело, видите ли в том, что Петр Кропоткин в своей защитительной речи перед лионским уголовным судом (январский процесс 1883 г.) говорил: «Далее, меня упрекали в том, будто я - отец анархии. Мне оказывают слишком много чести. Ее отцом является бессмертный Прудон, который впервые изложил эту теорию в 1848 г.». Плеханов, как истинно русский человек не смог согласиться с данным заявлением Кропоткина и заметил: «Как это часто случается с моим любезным соотечественником, он (Петр Кропоткин) и на этот раз не совсем верен действительности». Вот и вышло, что в действительности отцом анархии назначили Макса Штирнера!
    - В лунном свете особенности вашего пути, данный факт интересен тем, что в советском академическом литературоведении (однажды) утвердился взгляд на английского писателя Олдоса Хаксли, автора известного романа-антиутопии «О дивный новый мир», как на блестяще одаренного сатирика, в дальнейшем ставшего жертвой собственных мировоззренческих заблуждений… И Плеханов, не способный даже вообразить себе АТОМ Сальвадора Дали и тем более, разделение психической личности З. Фрейда на Сверх-Я, Я и Оно, был убежден в том, что «любой номиналист мог бы с полной убедительностью доказать нашему автору (т. е. Штирнеру), что его «Я» -- такая же «идея», как и всякая другая, что и оно так же мало реально, как знаменитая математическая «единица». Да и как иначе! Ведь самое страшное, что мог услышать Плеханов от  Штирнера, так это то, что здесь «Мы наталкиваемся на древнее заблуждение людей, не научившихся еще обходиться без ПОПОВСТВА. Жить и творить во имя идеи – в этом призвание Человека, и в соответствии с неукоснительностью выполнения им своего призвания измеряется его человеческая ценность. Это – господство идеи, или поповщина. Робеспьер, например, или Сен-Жюст были насквозь проникнуты идеей, они были попами, энтузиастами, последовательными орудиями этой идеи…»  И Ульянов-Ленин…  Ну вот, посидел и пойду! - с грозной веселостью грянул «Мясник», широко отворяя дверь. – Проведя в тюрьме ЕЕ Величества, Уайльд стал еще большим индивидуалистом, чем когда бы то ни было. Для него, как и для Макса Штирнера, стало ценным только то, что человек находит в самом себе… но «в 30-е годы  Х!Х века русская интеллигенция благоговела перед Шеллингом и французскими мыслителями, в сороковые – перед Гегелем, а во второй половине столетия – перед его порождением – немецким социализмом. Тогдашняя русская молодежь вдохнула в эти абстракции всю безмерную силу своей страстности, буквально оживила эти мертвые идеи. Религии ЧЕЛОВЕКА, чьи догматы уже были сформулированы германскими профессорами, еще не хватало апостолов и мучеников. Эту роль взяли на себя русские христиане, уклонившиеся от своего первоначального призвания, для чего им пришлось отринуть и Бога, и добродетель». Вот он, ваш особенный путь!
   - Нет, вы все-таки только пародия, - прошептал Красносельцев.
Дверь закрылась…



2.d4 d5
   - Позвольте вас от души поздравить, маслянистым басом сказал «Мясник», входя на другое утро в камеру к Красносельцеву.
   - Я готов. Я сейчас оденусь. Я знал, что сегодня.
   - Поздравляю, - повторил «Мясник», не обращая внимания на по-солдатски бодрые движения Красносельцева. – Честь имею доложить, что в связи с падением Тунгусского метеороида – гипотетического тела, вероятно, кометного происхождения, послужившего причиной воздушного взрыва, произошедшего в районе реки Тунгуска… я решил добавить в свой мод еще один "free day" и отныне у вас есть необыкновенные соседи, - да, да, только что въехали. Заждались небось? Ничего, - теперь, с товарищами по играм и занятиям, вам не будет скучно… Вы готовы?
   Он вышел, и с перекатами зазвучал в коридоре его сочный распорядительный бас. Супер девушка отворила дверь камеры, закрепила ее в таком положении и на пороге развернула поперечно-полосатый половичек. Там, на пороге, остановилась вдруг с очаровательной танцевальной точностью, – и, не то посылая воздушный поцелуй, не то заключая союз молчания, взглянула через плечо на Красносельцва; после чего, шепнув – Идут-с, - с той же ритмической внезапностью  сорвалась и убежала большими высокими, упругими шагами, уже подготовлявшими полет…

        Вот где-то трижды трахнул ключ в замке, раздались смешные голоса, прошло дуновение, от которого зашевелились крылья у Красносельцева…
    - Сюда, вот мы уже и пришли, донеслось басистое приговаривание «Месняка», и в следующее мгновение он появился, галантно, под локоток, вводя толстенького полосатенького арестантика, который, прежде чем войти, остановился на половичке, беззвучно составил вместе сафьяновые ступни и ловко поклонился.
   - Позвольте вам представить выборного старосту от политических заключенных м-сье Пьера  Грюнвальда! – обратился, ликуя, «Мясник» к Красносельцеву. – Пожалуйте, пожалуйте, м-сье Пьер, вы не можете вообразить, как вас тут ждали… знакомьтесь, господа… Долгожданная встреча… Поучительное зрелище… Не побрезгайте. М-сье Пьер, не взыщите… (Грюнвальд, в качестве старосты имел право посещать камеры всех этажей тюрьмы и посему имел возможность набираться разных новостей, всякими окольными путями долетавших до тюрьмы. Грюнвальд не был поклонником Ленина, его симпатии склонялись к "экономизму").
   М-сье Пьер, очень спокойный и собранный, подошел, поклонился снова, - и Красносельцев машинально обменялся с ним рукопожатием… Певучим, тонким горловым голосом м-сье Пьер сказал:
   - Я тоже чрезвычайно рад с вами наконец познакомиться. Смею надеяться, что мы сойдемся короче.
   - Именно, именно, - захохотал «Мясник», - ах, садитесь… Будьте, как дома… Коллега так счастлив вас видеть у себя, что не находит слов.
    М-сье Пьер сел к столу… Своими светлыми, глазированными глазами, он вежливо глядел на Красносельцева…
    М-сье Пьер сказал:
   - Вы необыкновенно похожи на свою матушку. Мне лично никогда не доводилось видеть ее но, многоуважаемый «Мясник» любезно обещал показать мне ее карточку.
   - Слушаю-с, - сказал «Мясник», - Виртуальный Инквизитор Хэлл достанет.
   М-сье Пьер продолжал:
   - Я и вообще, помимо этого, увлекаюсь экстремальным программированием смолоду, мне теперь тридцать, а вам?
   - Ему ровно тридцать, - сказал «Мясник».
   - Ну вот видите, я, значит, правильно угадал. Раз вы тоже этим интересуетесь, я вам сейчас расскажу… «Человек не велик в борьбе с природой, - писал выдающийся педагог-демократ Фридрих Вильгельм Адольф Дистервег(1790-1866 гг), -  она смеется над его фантазиями, его созданиями; он велик только вместе с ней. Заключенные в ней силы и законы непреложны. Она может, чего хочет, и хочет только того, что может. Главное зло на свете, всякие несчастья и преступления происходят оттого, что природа человека не получила удовлетворения. Кто умеет наблюдать за сопротивлением природы неестественным ограничениям и стеснениям, удивляются ее энергии. Природа — это сила. И в человеке его природа также сила. Можно не понять, что в него вложила природа, и стараться подавить ее стремления. Но все, что получается из отдельного человека, происходит благодаря использованию заложенных в нем сил, часто даже вопреки ложному их применению, не соответствующему его природе, обучению и извращенному воспитанию. Неправильное обращение с человеческой природой может убить отдельных людей, но человечество убить нельзя. В каждом новорожденном ребенке гонимая природа вновь возрождается, словно феникс из пепла, и вступает в борьбу с противодействующими ей явлениями и влияниями. Ни на минуту не ослабевая, она ведет жестокую войну против всего, что идет ей наперекор. Она одна — непобедимая сила на земле; она выходит в конце концов победительницей из всякой борьбы. Подавляйте стремящийся вперед разум силами тьмы: предрассудками, суевериями, заблуждениями, обманом, глупостью — в результате разум все равно возьмет верх. Стесняйте противоестественным образом: деспотическими законами, идолопоклонством, рабством стремления воли — за ночь у нее вновь вырастают крылья».
      М-сье Пьер посмотрел на красно-кожистые перепончатые крылья Красносельцева.
   - Быдлокодер! – прошипел Красносельцев. - Человек с подобными взглядами не может быть последователем Песталоцци (1746 – 1827 гг.) Здесь важен метод...
    - Но, что в сущности представлял собой метод Иоганна Песталоцци? – спросил м-сье  Пьер.
   - Песталоцци, к сожалению, не нашел этих слов, их еще у него не было… Тем не менее, «подняв на орлиных крыльях нашу способность наблюдения в сферу ВООБРАЖЕНИЯ - утверждал Песталоцци -  и этим самым предоставив этому важнейшему дару нашего ума новый, неизмеримый, никому доселе неведомый простор для воздействия на «tabula rasa» ребенка, метод в то же время ЖЕЛЕЗНОЙ УЗДОЙ УДЕРЖИВАЕТ ВООБРАЖЕНИЕ ОТ ОПАСНЫХ БЛУЖДАНИЙ, ПРИКОВЫВАЯ ЕГО К ФОРМАМ по существу МАТЕМАТИЧЕСКИМ, которые, подобно извечно незыблемым утесам, преграждают путь ОПАСНЫМ уклонениям СИЛЫ ВООБРАЖЕНИЯ. Таким образом, он ведет ребенка к ИСТИНЕ и ни к чему иному, кроме нее, привести не может».
  - Но у вас нет орлиных крыльев, Красносельцев!
  - Но у нас есть ДИАлектический МЕТод...  вот чем мы удержим воображение… Социальная химия…
«Мясник» порывисто переменил положение тела и сцепил беспокойные пальцы. Он проговорил ЖАЛОбно-ядовитым голосом:
   - Вот за этот тон…
   - Меня и казнят, - сказал Красносельцев, - знаю. Дальше!
   - Вы хотите ПЕРЕКОДИРОВАТЬ Россию, перекодировать, переделать под свои форматы? – спросил м-сье Пьер. Вы желаете революции по Марксу? Но, почему вы не желаете восстания по Штирнеру?
   - Так ведь и Стив Джобс, и Стив Возняк (и Билл Гейтс) были революционерами!!! – приободрился Красносельцев, - Помните, как восторженно Возняк говорил: «Мы были революционерами. Большие компании вроде IBM и Digital Machines не услышали наш манифест и не сообразили, насколько могущественной может оказаться концепция маленького компьютера… Мы много говорили о революции. Мы собирались изменить образ жизни и взаимодействия людей – навсегда, сильнее, чем можно было себе вообразить».
   - Стив Джобс, а тем более Стив Возняк, не были революционерами, как Цезарь, например, а были ВОССТАВШИМИ; Стив Джобс, этот идеальный ЭГОИСТ Макса Штирнера, не был разрушителем государства, он старался поднять САМОГО СЕБЯ! Но почему он, как и основатель христианства, не был революционером, демагогом, чего так хотелось евреям, почему он не был либералом? (и не стремился при помощи ЛСД попасть в ЛДП-Р?) Потому что он не ждал спасения от изменения обстоятельств и весь тогдашний строй был ему совершенно безразличен… «Для него – (пишет Штирнер) – были совершенно безразличны и правительство, и враги правительства, ибо то, чего он желал, не понимали ни правительство, ни враги его, и ему оставалось только держать их подальше  от себя «змеиной мудростью». Но хотя он не был ни народным агитатором, ни демагогом, ни революционером, все же он был, как и каждый христианин первых времен христианства, восставшим, он возвысился над всем, что правительство и его противники считали возвышенным,  и освободился от всего, что связывало ТЕХ…; и в то же время он разрушал жизненные источники всего языческого (феодального, индустриального) мира, без которых современное ему государство должно было захереть, именно потому, что он не признавал непосредственной целью разрушение настоящего, он был смертельным врагом этого настоящего и его действительным разрушителем: он замуровал его тем, что, не обращая на него внимания, ВОЗдвигал свой храм (принимая Apple за движущую силу прогресса), не считаясь со страданиями замурованных.
   - О, многострадальный русский народ! Мы не позволим замуровать твое настоящее… Да не будет в России восставших… Ни ЯБЛОчКОв, ни Лодыгин не воздвигнут храм. Осветить его – ради бога… царя и отечества! – торжественно произнес «Мясник».
   - Вы напрасно смеетесь! Придет время и впервые, в  1938 году советские люди узнают о Павле Николаевиче Яблочкове – этом замечательном пионере электрификации!  - сказал Красносельцев. – «Яблочков – это яркий пример трагической судьбы, которая неизбежно ожидала талантливого изобретателя в условиях царской России, России помещиков и капиталистов. Несмотря на огромные заслуги в истории электротехники, П. Н. Яблочков еще при жизни был забыт и отвергнут… Такова судьба в дореволюционной России не только одного Яблочкова, но и многих других талантливейших ученых и изобретателей, подлинных сынов своей родины, своего народа!»
   - Но почему в Германии помещиков и капиталистов талантливого изобретателя трагическая судьба, как правило, обходила стороной? А если вдруг и ожидала, то он, не долго думая, отправлялся в Америку? Впрочем, как и Александр Лодыгин.  - небрежно бросил «Мясник».
   - Вы когда-нибудь читали «Записки о воспитании»? – мягко вошел в разговор м-сье Пьер.
   - Я люблю ЧИТать «Записки охотника» на ЧИТЕРА, написанные, кстати, без всякого стеснения! – ответил «Мясник».
   - Весьма прелюбопытно! Но хочу заметить,  – продолжал м-сье Пьер - «Записка о воспитании» так же написана, по словам педагога Воскресенского (видимо, дополнявшего и редактировавшего ее), «без всякого стеснения в изложении»! Так вот, прочитав ее можно узнать, что «русский человек в случаях важных, особенных, неподражаем и едва уступит кому бы  то ни было, когда, например, нужно умереть в бою или когда нужна какая-нибудь ГРОМКАЯ ЖЕРТВА. Но кто не признает и другой стороны медали: в обыкновенной жизни, как оказывается на деле, мы далеко не герои. У русского человека весьма часто не хватает СИЛЫ ВОЛИ покориться обстоятельствам, терпеливо переждать временную невзгоду в надежде на лучшие дни. Нередко самые даровитые люди впадают в уныние от первой неудачи, бросаю все начатое. А между тем, рядом с ним не обладающий особыми свойствами немец с неутомимым терпением, настойчивостью и трудом, при помощи твердой воли, добивается того, что он поставил себе задачею. Вот где кроется ПРИЧИНА УСПЕХА иностранцев в РОССИИ… а потому не подлежит сомнению, что в воспитании наших детей на первом плане должно стоять развитие ВОЛИ». 
   - О. святой Павел!!! – «Мясник» вскочил со стула и забегал по камере, размахивая ра(скрытым) клинком ассасина, словно рассекая невидимую паутину. – Более полутораста лет благосостояние плантаторов Вирджинии зиждилось на возделывании табака. Когда Джордж Вашингтон занялся сельским хозяйством, все его плантации были ориентированы на эту монокультуру. Молодой владелец решил выращивать самые лучшие сорта, известные в ДОЛИНЕ ПотоМАКА. Решение серьезное, свидетельствовавшее о незаурядной силе воли и УВЕРЕННОСТИ В СЕБЕ. Организация и успешное ведение табачных плантаций было делом необычайно трудным… Нет сомнений в том, что Дж. Вашингтон сделал очень много, как совершенно ясно и то, что уже в 1761 году молодой плантатор оказался в трудном финансовом положении, задолжав лондонским торговцам две тысячи фунтов стерлингов. Он не мог ничего понять. Джордж получил чувствительный УДАР по самолюбию и карману, он искал и не находил выхода. Плантатор  винил себя, а винить следовало колониальную политику МИТРОПОЛИИ. Дело было не в промахах ДЖ. Вашингтона (таковых почти не было), а в законах английского парламента и сложившейся на основании их практике торговых сношений Англии с колониями в Америке… Однако, для того чтобы доказать англичанам, что Дж. Вашингтон, как собственно и все американцы не ленивые и в достаточной степени обладают сильной волей им нужно было перерубить пуповину! И уже в 1870 году национальное богатство США составляло тридцать миллиардов долларов… Так почему же СЛАВЯНОФИЛЫ, протирающие глаза гнилому Западу,  не рассказывали молодежи в чем кроется ПРИЧИНА УСПЕХА иностранцев в РОССИИ? Почему для них нет проблемы лишнего человека? Может потому что, как говориться в нашей пословице: «Что русскому здорово, то немцу - смерть»?
    - Однако физиолог Иван Павлов думает, что гораздо справедливее было бы сказать наоборот: «То, что здорово немцу, то русскому - смерть». – сказал м-сье Пьер. – Возможно поэтому в 1851 году фирма “Сименс и Гальске” поставила в Россию для единственной существовавшей в то время телеграфной линии между Москвой и Санкт-Петербургом 75 телеграфных аппаратов. Заметьте,  налаженные деловые отношения с Россией имели для дальнейшего существования фирмы “Сименс и Гальске” исключительно важное значение. Этим самым фирма преодолевала кризис, в который она начала вступать, и обеспечивала себе уверенное существование на ближайшие 15 лет. В переговорах, которые Вернер Сименс проводил во время своего второго посещения Санкт-Петербурга в 1852 году с графом Петром Андреевичем Клейнмихелем (1793 – 1869), главным управляющим путей сообщения и коммуникаций, выявилась необходимость, чтобы при увеличивающемся объеме работ в Санкт-Петербурге постоянно находился представитель фирмы “Сименс и Гальске”. Сименсу пришла в голову исключительно удачная мысль назначить своим представителем в Санкт-Петербурге брата Карла. Подобно тому, как Англия стала второй родиной для Вильгельма Сименса, далекая Россия станет ею для Карла Сименса. Хотя в 1853 году, когда он приступил к выполнению этой важной и ответственной миссии, ему было всего 24 года, он вскоре показал себя как осмотрительный и опытный предприниматель. Он быстро овладел русским языком, попутно знакомясь с обычаями страны, в которой ему теперь предстояло жить. Под его руководством были сооружены телеграфные линии, которые впервые техническими коммуникационными средствами соединили отдаленные регионы Европейской части России. С помощью изобретения Сименса царская Россия получила самую совершенную телеграфную систему в мире…
   - Если открытие электрического телеграфа, несомненно, первоначально сделанное в России, Западная Европа приписывает себе, - недовольно забарабанил Красносельцев, - то по крайней мере мы можем утешаться тем, что заслуги русских деятелей относительно практических применений электрического тока к освещению в большем размере и упрощения потребных для этого приборов  остаются вне всякого сомнения и теперь уже признаны всей Европой. Начиная с 1873 года до сего дня наши соотечественники продолжают стоять во главе исследований, направленных к усовершенствованию и упрощению аппаратов для электрического освещения, и с честь подвизаются на этом трудном, но многообещающем поприще!
    - Тогда зачем поклонники Маркса раскачивают лодку? – спросил «Мясник».
   - Если передовая роль отдельных русских ученных, инженеров и изобретателей получила признание в научно-технических кругах, то далеко не так обстоит дело с развитием отечественной электрической промышленностьи. Здесь отсталость российского капитализма и засилье иностранного капитала особенно ощутительны. Почти вся довольно скромная электрическая промышленность находится в руках иностранных предпринимателей. Большинство этих предприятий представляет собой филиалы и отделения крупных заграничных фирм. Особенное значение имеет немецкая фирма Сименс и Гальске. Как правильно было замечено, она утвердилась в России с 1852 года, когда при помощи взяток и подкупа ей удалось получить большой подряд по сооружению ряда телеграфных линий. Многие из этих предприятий были не больше, как сборочные мастерские, работавшие по чертежам, изготовлявшимся за границей. Россия превратилась в придаток так называемых передовых стран капитализма. Вот и Карл Сименс же, со своей стороны, убедившись в том, что в России есть условия для развития техники больших токов, основал в Санкт-Петербурге “Общество по электрическому освещению, 1886 год”, начавшее быстро развиваться как акционерное предприятие, что позволило в крупных городах европейской части России внедрить электрическое освещение… - мрачно ответил Красносельцев.
   - А как же патриотизм? – недоумевал «Мясник», доставая из кармана георгиевскую ленточку. - Когда Англия увидела изменения в немецкой экономике, она попыталась защитить свои рынки от немецких товаров политическими методами. В новой редакции “Закона о торговых марках” с 1887 года был введен пункт, по которому на изготовленных импортных товарах должна была стоять отметка страны-производителя товара. Отметка на товаре “Made in Germany” должна была удержать патриотично настроенного хорошего английского покупателя от приобретения этого товара. Не смотря на то, что выстрел оказался холостым, немецкое качество стало международным показателем, а знак “Made in Germany” – официальный пропуск – стал чем-то вроде знака качества. Теперь английский коммерсант с удовольствием покупал немецкие товары, так как он знал, что приобретает не только дешевый, но и качественный товар. И что же вы намерены  ДЕЛАТЬ?
     - "Искра" в 1901 г. подготовила почву для "Что делать" Ленина и когда эта книга появилась – (пламя разгорелось в глазах Красносельцева), - она была восторженно принята всей нашей киевской группой молодых социал-демократов, уже "ходящих" в рабочую среду, но далеко не всегда уверенных, делают ли они то, что "надо делать". Ленинская книга была уже безудержной борьбой с панихидным марксизмом и экономизмом. Идее, что даже "волосок нельзя содрать с головы самодержавия, пока не разовьется капитализм" и рабочий класс не станет многочисленным, Ленин противопоставлял: "дайте нам организацию настоящих революционеров и мы перевернем Россию".
    - Но как вы можете увлекаться этой вещью! «Что делать»!  Брр! До чего это духовно мелко! От некоторых страниц так и несет революционным полицейским участком. – проговорил м-сье Пьер. - проф. С. Н. Булгаков (благодаря которому бывший соратник Ленина, Валентинов-Вольский стал интересоваться философией) был крайне убежден в том, что Ленин нечестно мыслит. Он загородился броней ортодоксального марксизма и не желает видеть, что вне этой загородки находится множество вопросов, на которые марксизм бессилен дать ответ. Ленин их отпихивает ногой… К тому же, по мнению русского экономиста и философа Петра Бернгардовича Струве (1870 – 1944 гг.), «для понимания нашего по-реформенного хозяйства необходимо прежде всего изучение хозяйства до-реформенного.  Общераспространенные в публике и нередко высказываемые в литературе взгляды на весь экономический строй России  до реформы 1861 года и, в частности, на хозяйственное положение крестьянъ въ эту эпоху не могут выдержать самого слабого прикосновения исторической критики. Материалъ для изучения нашего крепостного хозяйства довольно великъ и почти совершенно не тронут научной разработкой. Между тем, повторяю: только понимание того экономического строя, ликвидация котораго началась 19-го февраля 1861 года, можетъ пролить полный свет на экономические явления современности. Быть может, тогда выясниться, что те БЕДЫ, которыя теперь принято считать специфическим порождением КАПИТАЛИЗМА, являются историческим наследием «народного производства», - экономическая категория, в переводе на общепринятый юридический язык означающая: КРЕПОСТНОЕ ПРАВО». Тогда станет ясно, что все дело не в капитализме! Вот развитие систем электрического освещения требовало денег, и ЭДИСОН поручил своему адвокату, Гросвенору П. Лаури, организовать финансирование проекта. 15 октября 1878 года тринадцать человек учредили «Эдисон электрик лайт компани». 
   - Петр Струве может иметь свое мнение! И  Булгаков может говорит все что угодно! Однако правильно сказал Каменев, что в истории предреволюционной эпохи нельзя назвать ни одного произведения, влияние которого можно сравнить с тем, что имела книга Ленина «Что делать» "на процесс формирования политических сил в России". Ведь это атомная бомба, куда страшнее «Жизни и судьбы» Василия Гроссмана! – захохотав произнес Красносельцев.
   - Да, в самом деле, радостный день, КРАСНЫЙ ДЕНЬ, - сказал м-сье Пьер, - у меня самого душа так и кипит…
   - Замечательно! – воскликнул «Мясник», словно слушал стихи, - а между тем все поглядывал, шевеля бровью, на Красносельцева.
   - Вот мне и кажется, - продолжал м-сье Пьер. – Да, кстати, – перебил он самого себя. – вы довольны помещением? По ночам не холодно? Кормят вас досыта?
   - Он получает то же, что и я, - ответил «Мясник»; - стол прекрасный.
   - Прекрасный стол под орех, - пошутил м-сье Пьер.
   «Мясник» собрался опять ГоРОХНУТЬ, но тут  дверь отворилась, и появился мрачный, длинный БИБЛИОТЕКАРЬ с кипой книг под мышкой.  Андрей Яковлевич Свердлов… Горло у него было обмотано шерстяным шарфом. Ни с кем не поздоровавшись, он свалил книги на койку, - над ними в воздухе на мгновение повисли СТЕРЕОМЕТРИЧЕСКИЕ ПРИЗРАКИ этих книг, построенные из пыли, - повисли, дрогнули и рассеялись.
   - Постойте, - сказал «Мясник», - вы кажется, не знакомы.
    Библиотекарь не глядя кивнул, а учтивый м-сье Пьер приподнялся со стула.
   - М-сье   Пьер,   пожалуйста,   --   взмолился  «Мясник», -  пожалуйста, -  покажите, покажите ему защиту КАРО-КАНН!
     -- Ах,  стоит ли...  Это так,  пустое...  --  заскромничал м-сье Пьер, но «Мясник» не унимался:
     -- Чудо!  КРАСНАЯ МАГИЯ!  Мы вас все умоляем! Ну, сделайте милость...  Постойте,  постойте же, - крикнул он библиотекарю, который двинулся было к  двери.  --  Сейчас м-сье  Пьер кое-что покажет. Просим, просим! Да не уходите вы...
     С комической важностью м-сье Пьер разЗЛОжил шерстяную шашечницу и пухлой рукой со взведенным мизинцем расставил фигуры, прочно сделанные – по старому арестантскому рецепту – из хлебного мякиша, которому камень мог позавидовать...
     - Вперед. Я это быстро… Хорошие игроки никогда много не думают. ВПЕРЕД!
     - НЕТ, - сказал библиотекарь и вышел.
     М-сье Пьер пожал кругленьким плечом.
     - Я сейчас вернусь, - пробормотал «Мясник» и вышел тоже.
     Красносельцев и  его  гость  остались одни.  Красносельцев раскрыл книжку американского журналиста  Луиса Фишера  ( 1896 -  1970) «Жизнь ЛЕНИНА» и углубился в нее: (Подсудимый Ульянов:  «Я убедился, что террор может достигнуть цели, так как это не есть дело только личности. Все это я говорил не с целью оправдать свой поступок с нравственной точки зрения и доказать политическую его целесообразность. Я хотел доказать, что это неизбежный результат существующих условий, существующих противоречий жизни. Известно, что у нас дается возможность развивать умственные силы, но не дается возможности употреблять их на служение родине. Такое объективно-научное рассмотрение причин, как оно ни кажется странным господину прокурору, будет гораздо полезнее, даже при отрицательном отношении к террору, чем одно только негодование. Вот все, что я хотел сказать»…  Это были его последние слова. Он не отрицал своей вины, а признавал и оправдывал ее. Он сам составил свой смертный приговор… Смерть юноши, чьи большие способности только начали проявляться, надолго потрясает живущих. Смерть в петле палача по приказу ненавистного самодержца прибавляет к потрясению ярость. Александр Ульянов стал героем для тех русских, которые никогда его не знали и не слышали о нем при жизни. Он стал героем Владимира Ульянова (Ленина), гнев и потрясение которого усугублялись худшим из чувств — досадой, досадой из-за того, что не был близок к брату-герою, не понимал его, недооценил его. Когда, уже студентом, Ленина арестовали в первый раз, сосед по камере спросил его, что он думает делать после освобождения? «Мне что ж думать… — отвечал Ленин. — Мне дорожка проторена старшим братом…»)

      - Вам бы почитать мемуары бывшего сподвижника президента Ельцина Михаила Полторанина «Власть в тротиловом эквиваленте. Наследие царя Бориса» Господин РАЗРУШИТЕЛЬ… - ласково произнес М-сье Пьер,  положив лапку на стол ладошкой кверху,  точно предлагал Красносельцеву мир.  «Мясник» вернулся. Он крепко держал в кулаке шерстяной шарф.
     - Может быть,  вам, м-сье Пьер, пригодится, - сказал он, подал  шарф,   сел,   шумно,   как  лошадь,   отсапал  и   стал рассматривать большой палец,  с  конца  которого СЕРПОМ  торчал полусорванный ноготь.
    - Книжку  бы  отложили,  -  заметил «Мясник» срывающимся голосом, - ведь у вас гость сидит.
    - Оставьте его, - улыбнулся м-сье Пьер.
     Наступило молчание.
     - Становится  поздно,   -   глухо   произнес   «Мясник», посмотрев на часы.  - Пошли, - сказал «Мясник», встав.
     Смешно   кланяясь,    кому-то    подражая,    м-сье   Пьер отретировался;  «Мясник» опять взял его  под  локоток,  издавая сладострастно гнусавые звуки.  Ушли,  -  но в последнюю минуту донеслось:  "Виноват,  кое-что забыл,  сейчас догоню вас", - и «Мясник» хлынул назад в  камеру,  близко подошел к  Красносельцеву, улыбка сошла на мгновение с его лилового лица:
     - Мне стыдно,  - просвистел он сквозь зубы, - стыдно за вас. Вы себя вели как...    «Летом 1887 г., после гибели Ульянова Саши, мать рассказала Анне, «что раз, когда Володя с Сашей сидели за шахматами, она напомнила Володе какое-то требование, которое он не исполнил. Володя отвечал небрежно и не спешил исполнить. Мать, очевидно раздраженная, настаивала… Володя ответил опять какой-то небрежной шуткой, не двигаясь с места. - Володя, или ты сейчас же пойдешь и сделаешь что мама тебе говорит, или я с тобой больше не играю, — сказал тогда Саша спокойно, но так твердо, что Володя тотчас встал и исполнил требуемое». Иду, иду, - заорал «Мясник», опять сияя, - схватил со стола вазу с пионами и, расплескивая воду, вышел.
     Красносельцев все глядел в  книгу.  На  страницу попала капля. Несколько букв  сквозь  каплю  из  петита обратились в  цицеро, вспыхнув, как под лежачей лупой.


3.e5 Bf5! 
   Красносельцев проснулся от глухого постукивания, свербежа, что-то где-то осыпалось… Ждал, ждал и вот – в мертвейший час ночи сызнова  заработали звуки. Один в темноте, Красносельцев улыбнулся. Я вполне готов допустить,  что и они -- обман, но ТАК В НИХ ВЕРЮ СЕЙЧАС, ЧТО ЗАРАЖАЮ ИХ ИСТИНОЙ. Красносельцев понял – да, это именно к нему идут, его хотят спасти…
    Внезапно произошло нечто особенное: рухнула будто какая-то внутренняя преграда,  и  уже  теперь звуки  проявились с  такой выпуклостью и силой,  что  стало ясно:  они  вот  тут,  сразу за тающей, как лед, стеной, и вот сейчас, сейчас прорвутся.
   Красносельцев стоял,  вытянувшись, как стрела, руки держа по швам,  когда,  в совершенстве воплощая его мечту, желтая стена на аршин от пола дала молниевидную трещину, тотчас набрякла, толкаемая снутри, и внезапно с грохотом разверзлась.
     Из черной дыры в облаке мелких обломков вылез,  с киркой в руке,  весь осыпанный белым, сияющий  Алексей Стаханов. 
     - Здравствуйте, дорогой товарищ, - торжественно произнес Стаханов, повернув к  Красносельцеву  меловое  лицо…
    - Уф! - произнес ударник Алексей, обивая ладонь о  ладонь,  оглянулся на дыру:  - Какая работа! Что же, теперь можно и воспользоваться этим превосходным туннелем...  Позвольте вас пригласить,  милый сосед, к нам  на стакан чаю…

     Сплющенный и  зажмуренный,  полз  на  карачках  Красносельцев, сзади полз Алексей Стаханов,  и,  отовсюду тесня,  давила на  хребет, колола в  ладони,  в  колени кромешная тьма,  полная осыпчивого треска,  и  несколько раз Красносельцев утыкался в  тупик,  и тогда Стаханов  тянул за  икры,  заставляя из  тупика пятиться,  и ежеминутно угол, выступ, неизвестно что больно задевало голову, и  вообще тяготела над ним такая ужасная,  беспросветная тоска, что, не будь сзади сопящего, бодучего спутника, - он бы тут же лег и  умер.  Но  вот,  после длительного продвижения в  узкой, угольно-черной тьме  (в  одном  месте,  сбоку,  красный фонарик тускло обдал лоском черноту),  после тесноты,  слепоты, духоты, - вдали показался округлявшийся бледный свет:  там был поворот и  наконец  -  выход;  неловко  и  кротко Красносельцев выпал  на каменный пол, - в пронзенную солнцем камеру...
     - Милости  просим,  -  сказал  ХОЗЯИН… Присаживайтесь,  прошу,  -  сказал КОБА. Мой номер, как видите, почти не  отличается от  вашего.  Я  только  держу  его  в  чистоте и украшаю...  украшаю, чем могу.
   Украшаю. Аккуратно  выставил  малиновую  цифру   стенной календарь  с репродукцией картины Ильи Репина «Запорожцы» (1880-1891 гг.), на которой изображены казаки, пишущие ответ турецкому султану. На столе лежали популярные произведения по естествознанию; кое-что из Дарвина; «История культуры» Липперта; старики Бокль и Дрэпер в переводах семидесятых годов; «Биографии великих людей» в издании Павленкова; экономическое учение Маркса в изложении русского профессора Зибера; кое-что по истории России; знаменитая книга Бельтова об историческом материализме (под этим псевдонимом выступил в легальной литературе эмигрант Плеханов); наконец, вышедшее в 1899 году капитальное исследование о развитии русского капитализма, написанное ссыльным В. Ульяновым, будущим Н. Лениным, под легальным псевдонимом В. Ильина. (В  углу камеры был  прислонен к  стене большой футляр, содержавший, казалось, музыкальный инструмент). КОБА вставал рано утром, занимался гимнастикой, затем приступал к изучению немецкого языка и экономической литературы...
   - Мы не тревожили тебя до срока. Видели, как ты пробираешься под землей... Как убегаешь в леса от бесов в черных масках, когда по империи катились погромы. Видели твою апатию, тоску, метания. Наблюдали твою трогательную больную любовь к юной сумасшедшей красавице. Но теперь срок настал, ты нам нужен… Ты нам нужен! Готов ли ты, рискуя жизнью, отказавшись от собственных представлений и целей, служить общему делу, добиваться священной цели – спасения любимой России?
   - Согласен, - сказал Красносельцев. – Располагайте мной до конца.
     Они сидели перед тяжелыми кружками. Осторожно погружали губы в темную муть, добираясь до терпкой горечи. Тут же сидел  «инквизитор» Андрей Януарьевич Вышинский (1883 – 1954 гг.), поглядывая на Красносельцева подслеповатыми глазками. Он мучительно улыбался… КОБА продолжал:
   - В средних числах сентября состоялся съезд “земских и городских деятелей”. На этом съезде была основана новая «партия» с Центральным комитетом во главе и с местными органами в различных городах. Съезд принял “программу”, определил “тактику” и выработал специальное воззвание, с которым эта только что вылупившаяся “партия” должна обратиться к народу. Словом, “земские и городские деятели” основали свою собственную “партию”.
Кто такие эти “деятели”, как они именуются?
Либеральные буржуа.
Кто такие либеральные буржуа?
Сознательные представители состоятельной буржуазии.
Состоятельная буржуазия – наш непримиримый враг, ее богатство зиждется на нашей бедности, ее радость – на нашем горе, Ясно, что ее сознательные представители будут нашими заклятыми врагами, которые попытаются сознательно разбить нас. Итак, образовалась “партия” врагов народа, которая намерена обратиться к народу со своим воззванием.
   - Что я могу сделать для  вас, товарищ С..!
   - Называй меня на «ты». На «вы»  обращаются к революционерам царские слуги, отправляя их на эшафот.
  - Ты должен запломбировать вагон, идущий в Россию из Швейцарии «через Берлин»…
 - Я понял тебя, КОБА!
   – Вот и ладно, дорогой скворец! – весело, по-простецки, рассмеялся КОБА. – Что-то мы засиделись... Завтра тебе все объяснят, а теперь иди.
    
Красносельцевт тихо теребил запертую дверь.
     - Нет,   нет,   ты  -  по  нашему  туннелю.  Недаром  же Алексей трудился.   Ползком,   ползком.   Я  дыру  занавешиваю,  а  то некрасиво. Пожалуй...
     - Сам, - сказал Красносельцев.
     Он влез в черное отверстие и,  шурша ушибленными коленями, пополз на четвереньках,  проникая все глубже в  тесную темноту….
     С трудом дыша шероховатым воздухом, натыкаясь на острое - и  без  особого  страха  ожидая  обвала,  -  Красносельцев вслепую пробирался по извилистому ходу и  попадал в каменные мешки… И в одном каменном мешке он видел КАФКУ, играющего с дорогими ПЕСОЧНЫМИ часами. В другом он услышал, как «Темный» Гераклит из Эфеса пытался объяснить  двум сущностям: либерально-демократической и комМунИСТИЧЕСКОЙ… Сохранится ли в СССР государство в период коммунизма? На этот вопрос товарищ Сталин ответил: «Нет, не сохранится и отомрет, если капиталистическое окружение будет ликвидировано, если оно будет заменено окружением социалистическим».  И кубинцы могли бы согласиться с товарищем Сталиным и продолжать свою героическую борьбу с МИРОВЫМ ЗЛОМ, т. е. Соединенными Штатами Америки. Но все течет и все меняется… Кубинцы, благодаря идеологам Советского Союза хорошо усвоили, то что  «Социализм — это новое общество, только что вышедшее из недр капитализма, поэтому оно во всех отношениях еще сохраняет родимые пятна, следы, пережитки старого строя: в экономике, быту, в сознании людей. Характеризуя социализм, Маркс писал: «Мы имеем здесь дело не с таким коммунистическим обществом, которое развилось на своей собственной основе, а с таким, которое, наоборот, только что выходит как раз из капиталистического общества и которое поэтому во всех отношениях, в экономическом, нравственном и умственном, сохраняет еще родимые пятна старого общества, из недр которого оно вышло». Понимаете… а может ли СОЦИАЛИЗМ быть мировым злом? Злом могут быть только имперские амбиции, выращенные на почве дикого капитализма…
  И все было здесь темно и противоречиво. И дальше двигался Красносельцев. И, как смирное отступающее животное,  подавался назад,  и, нащупав продолжение хода, полз дальше. Ему не терпелось лечь на мягкое, хотя бы  на свою койку,  завернуться с  головой и  ни о  чем не думать.  Это обратное путешествие так затянулось,  что, обдирая плечи,   он  начал  торопиться,  поскольку  ему  это  позволяло постоянное предчувствие тупика. Духота дурманила, - и он решил было замереть,  поникнуть,  вообразить себя в постели и на этой мысли,  быть может,  уснуть,  -  как вдруг дно, по которому он полз,  пошло вниз,  под весьма ощутимый уклон,  и вот мелькнула впереди   красновато-блестящая  щель,   и   пахнуло   сыростью, плесенью, точно он из недр крепостной стены перешел в природную пещеру,  и с низкого свода над ним каждая на коготке,  головкой вниз,  закутавшись, висели в ряд, как сморщенные плоды, ЛЕТУЧИЕ МЫШИ  в  ожидании  своего  выступления,   -   щель  пламенисто раздвинулась,  и  повеяло свежим дыханием вечера,  и  Красносельцев вылез из трещины в скале на волю.

    Отдышавшись,  справившись с  игрой в  глазах,  с  дрожью в теле,   с   напором   ахающей,   ухающей,   широко   и   далеко раскатывающейся воли,  Красносельцев  прилепился красными крыльями к  скале  и  обвел глазами дымящуюся окрестность.  Далеко внизу,  где  сумерки уже осели,  едва виднелся в  струях тумана Берлин.
   Пьяный, слабый, скользя по жесткому дерну и балансируя, он двинулся вниз, и к нему из-за выступа стены, где предостерегающе шуршал ТРАУРНЫЙ терновник, выскочила юная красавица Европа, с лицом и ногами, розовыми от ЗАКАТА и, крепко схватив его за руку, повлекла за собой… Во всех ее движениях сказывалось волнение, восторженная поспешность.
   - Куда мы? Вниз? – прерывисто спрашивал Красносельцев, смеясь от  нетерпения.
   - На ПИКНИК! – засмеялась она.

А движения неловки,
Будто бы из мышеловки,
Будто бы из мышеловки,
Только вырвалась она.

За три слова до паденья,
За второе за рожденье,
За второе за рожденье
Пей до полночи…



4.Bd3 Bxd3
         В феврале 1848 года во многих европейских столицах отмечались волнения либералов, 18 марта они достигли Берлина. Сименс и его братья приветствовали эти перемены. Хотелось надеяться, что стремление к свободе проявится в первую очередь в молодежных кругах. 20 марта 1848 года Вернер писал брату Вильгельму в Англию: «Спешу, дорогой брат, передать тебе первый привет из свободной страны! Господи, какие изменения произошли за эти два дня! Два выстрела, произведенные кем-то на Дворцовой площади по неосторожности, в одно мгновение перевели Германию в другой, новый век!.. В глазах у меня стояли слезы, когда я увидел, как трезво и логично проявляли себя в этой ситуации люди, которых мы причисляли к самым низшим слоям нашего общества, и мне стало ясно, что никакой другой народ не был так готов к свободе, как наш… И представь себе, идет революция, а на улицах – ни одного разбитого фонаря, никто не позарился на чужую собственность! Дома стоят незапертыми, толпа проходит через них, и не замечено никакой кражи! Разве это не значит, что мы можем гордиться тем, что являемся немцами? Какому ужасному наказанию подверг бы короля ожесточившийся народ. После того как утром на конях через весь город проскакали офицеры с белыми флагами, оповещая всех, что король приказал войскам отступить и он отдает себя под защиту граждан, и когда на весь город раздался призыв к миру, тут народ, сопровождая убитых товарищей, с непокрытыми головами, траурным пением двинулся в направлении королевского дворца; военные, которые еще не покинули своих постов, отдавали честь этой процессии, а король должен был выйти на балкон, чтобы увидеть тех, кто был убит по его приказу. Семь раз он, обнажив голову, униженно появлялся перед разгневанным народом и заявлял, что готов выполнить все условия, которые ему будут предъявлены со стороны народа. Но только когда войска под траурную музыку покинули город, когда была провозглашена свобода прессы, когда было образовано новое министерство из представителей народа, когда гражданам было роздано оружие, народ разрушил воздвигнутые ранее баррикады и с ликованием вышел на освещенные улицы… Какие перемены! Еще одно интересное явление: несмотря на все ожесточение, народ испытывал удовлетворение от того, как мужественно вели себя войска – никто из них не перешел на сторону противника. Интересно, что обе стороны боролись за одинаковые цели; солдатам было сказано следующее: король выполнил все требования народа, но народ жаждет убийств и стремится к поджогам, он слушает то, что ему внушают французы и поляки, которые имеют цель уничтожить Пруссию…»

    О событиях в Берлине молодой ПОМЕЩИК (Отто фон Бисмарк) узнал, находясь в Шенхаузене. Его реакция была вполне однозначной и крайне жесткой: существующий порядок необходимо защитить, бунт должен быть подавлен любыми способами. Опыт Великой Французской революции показывал: если не уничтожить восстание в зародыше, не проявить достаточной твердости, все происходящее довольно быстро обернется властью толпы и безостановочной работой гильотины. Необходимо было действовать быстро и активно… Конец бодрым начинаниям Бисмарка положил сам король, который 25 марта прибыл в Потсдам – (королевскую резиденцию, находящуюся в паре часов (пресс-секретаря) езды от мятежного Берлина). Блин…) -  и заявил под недовольное ворчание своих офицеров, что никогда не чувствовал себя более свободным, чем под защитой берлинцев.
   В начале апреля в Берлине собрался Соединенный ландтаг. Единственной его задачей было закрепить уступки, сделанные королем в марте, и принять решение о созыве прусского Национального собрания. Несмотря на то что ландтагу был отмерен весьма короткий срок , Бисмарк успел произнести речь, в которой подчеркнул свой КОНСЕРВАТИЗМ. «Я ПРОЩАЮСЬ С ПРОШЛЫМ, как с покойным, которого искренне любил; в печали, но без надежды вновь пробудить его после того, как сам король бросил горсть земли на его гроб. - сказал он с трибуны. – Однако, если действительно получится на НОВОМ ПУТИ, на который мы сейчас вступили, достичь единства германского отечества, прийти к более счастливому или даже просто законодательно упорядоченному состоянию, тогда наступит момент, когда я выскажу свою благодарность создателю НОВОГО ПОРЯДКА; - сейчас это не возможно».
   Осенью 1848 г. противники революции перешли в наступление. На смену ЛИБЕРАЛЬНЫМ министрам пришел КОНСЕРВАТИВНЫЙ кабинет графа Бранденбурга. 14 ноября в прусской столице было введено военное положение. Фактически это был государственный переворот. Прусское Национальное собрание, так и не вышедшее из стадии теоретических дебатов, было сначала отправлено виз столицы в провинцию, а затем и распущено 5 декабря, одновременно от монаршего имени была опубликована КОНСТИТУЦИЯ ПРУССИИ…

   Но, как бы ЗАКУЛИСЬЕ не мечтало уничтожить Пруссию, а в 1862 г. осуществилась мечта Бисмарка! Он стал главой прусского правительства. Возможно, Филипп Бобков назвал бы этот день РЕПЕРНОЙ ТОЧКОЙ, но Лотар Галл, оглядываясь на последствия прихода Бисмарка К ВЛАСТИ, назвал этот день «датой всемирно-исторического значения».
    «Железный  человек-канцлер» Пруссии Отто фон Бисмарк (1815-1898 гг.) исповедовал  идею объединения немецких земель. Три войны, прогремевшие одна за другой, сделали Пруссию лидирующей частью Германии по отношению к другим государствам, а также Австро-Венгерской империи. Во время первой из этих войн, с Данией, маленький Макс Планк видел своими глазами вступление прусских войск в его родной город. Это была первая встреча Планка с войной (в конце своей долгой жизни он вновь увидит в своем городе чужие войска, на этот раз американские). Киль вместе с герцогством Шлезвиг-Гольштейн был присоединен к прусской короне. Во второй войне, в 1866 году, Пруссия одержала победу над Австрией, а в третьей,  франко-прусской войне, - над Францией.
   Победа над Францией привела к объединению южных земель под началом Пруссии: 18 января 1871 года Вильгельм 1 (1797 - 1888) был коронован в Версале как император объединенной германии. В период, называемый Второй империей, Пруссия и фон Бисмарк встали во главе объединения Германии. Роль парламента была довольно декоративной, а вся реальная власть была сосредоточена в руках императора, его канцлера и высших должностных чинов.
   



   5.Qxd3 e6
       Глядя вдаль, красавица Европа говорила: «Современный немецкий режим, — этот анахронизм, это вопиющее противоречие общепризнанным аксиомам, это выставленное напоказ всему миру ничтожество ancien regime, — только лишь воображает, что верит в себя, и требует от мира, чтобы и тот воображал это. Если бы он действительно верил в свою собственную сущность, разве он стал бы прятать её под видимостью чужой сущности и искать своего спасения в лицемерии и софизмах? Современный ancien regime — скорее лишь комедиант такого миропорядка, действительные герои которого уже умерли. История действует основательно и проходит через множество фазисов, когда уносит в могилу устаревшую форму жизни. Последний фазис всемирно-исторической формы есть её комедия. Богам Греции, которые были уже раз — в трагической форме — смертельно ранены в «Прикованном Прометее» Эсхила, пришлось ещё раз — в комической форме — умереть в «Беседах» Лукиана. Почему таков ход истории? Это нужно для того, чтобы человечество весело расставалось со своим прошлым. Такой весёлой исторической развязки мы и добиваемся для политических властей Германии… Как философия находит в пролетариате свое материальное орудие, так пролетариат находит в философии свое духовное орудие. И когда МОЛНИЯ мысли основательно ударит в эту наивную народную почву, то совершится освобождение немцев в человека».
     - Все это СТРА(ш)ННО звучит из уст дочери царя богатого финикийского города… - проговорил Красносельцев, однако  Европа не услышала его.
   - Единственно практически возможное освобождение Германии есть освобождение с позиций той теории, которая объявляет высшей сущностью человека самого человека. В Германии эмансипация от средневековья возможна лишь как эмансипация вместе с тем и от частичных побед над средневековьем. В Германии никакое рабство не может быть уничтожено без того, чтобы не было уничтожено всякое рабство. Основательная Германия не может совершить революцию, не начав революции с самого основания. Эмансипация немца есть эмансипация человека. Голова этой эмансипации — философия, её сердце — пролетариат. Философия не может быть воплощена в действительность без упразднения пролетариата, пролетариат не может упразднить себя, не воплотив философию в действительность.  Когда созреют все внутренние условия, день немецкого воскресения из мёртвых будет возвещён криком галльского петуха.
   - Вы говорили с Карлом МАРкСОМ о Гегеле? Что ж! Интересно будет посмотреть на новый ПРИЗРАК... – сказал Красносельцев. – Возможно, этот зомби разбудит русских! Однако, основание западноевропейской философии – ratio. Русская философская мысль, развившаяся на основе греко-православных представлений, в свою очередь, во многом заимствованных у античности, кладет в основание всего ЛОГОС. Ratio есть человеческое свойство и особенность; ЛОГОС метафизичен и божественен… И если на пути марксизма в Германии в любой момент может оказаться какой-нибудь ученый-идеолог немецкой буржуазии, (например) пламенный глашатай исторической миссии немецкого капитализма, Фридрих Лист, который в своей книге «Das nationale System der politischen Oekonomie» (Stuttgart 1841) обстоятельно доказывает, что немецкому капитализму предстоит великая будущность, но для этого с его пути надо убрать абсолютизм, который не соединим с широким развитием производительных сил страны, то в России, на пути у пламенного глашатая развития отечественной промышленности (например Дмитрия Ивановича Менделеева), обязательно встанут пехотинцы-славянофилы…  При всем при этом, как говорит русский религиозный и политический философ-экзистенциалист Николай Александрович Бердяев (1874—1948) «основатели славянофильства не оставили нам больших философских трактатов, не создали системы. Философия их осталась отрывочной, она передалась нам лишь в нескольких статьях, полных глубокими интуициями. Киреевский едва приступил к обоснованию и развитию славянофильской философии, как умер от холеры. Та же участь постигает и Хомякова, пожелавшего продолжить дело Киреевского. В этом было что-то провиденциальное». И мы должны воспользоваться данными обстоятельствами…

    Громовержец Зевс торопился… И Красносельцев торопился! Он не мог оставаться в объятиях Европы до 1 сентября 1907 года, когда после 23-летней разлуки в Россию «не с пустыми руками» вернется 60-летний Александр Николаевич Лодыгин… и скажет во всеуслышание в газете «Новое время», не о том, что кто-то из иностранцев украл его изобретение, а о том, что «… изобретения, совершенно готовые, могут оставаться долгие годы на руках изобретателя без применения, пока, наконец, другой изобретатель, часто в другой стране, не придет к той же ИДЕЕ, к тем же результатам, и его изобретение, благодаря счастливым обстоятельствам, не войдет в практику…» Но не смотря на это, Людмила Жукова чувствовала своим советским сердцем, как «творец калильных ламп, вернувшись в Россию, чувствовал себя как отец, у которого украли дитя, а потом ДАЛИ ему другое имя, одели в чужие одежды – поди узнай…». САЛЬВАДО-Ра… И Красносельцев полетел на ультразвук родного голоса Людмилы Жуковой, которая спрашивала у Прометея, прикованного к скале мифического сознания: «А кто теперь помнит, что трансформаторы и конденсаторы изобрел Яблочков? А самолет – Можайский? И… - сколько фамилий можно перечислять и перечислять. Как дальше жить изобретателям в России?» И только Прометей скромно молчал, не желая рассказывать Людмиле, «как он научил людей искусствам, дал им знания, научил их счету, чтению и письму». Прометей стоял и думал о том, что «наше время принадлежит к эпохе, которая занимает третье место в установленном Иоганном Фихте (1762-1814) делении и которую он (Фихте) характеризовал следующими словами: эпоха освобождения, непосредственно – от повелевающего внешнего авторитета, косвенно – от господства разумного инстинкта и разума вообще во всякой  форме, эпоха абсолютного равнодушия ко всякой истине и полной разнузданности, не опирающейся ни на какое руководство, - состояние законченной греховности… Наша эпоха вполне сходится с той, которая должна ее сменить, четвертой эпохой науки разума, и именно благодаря этому согласию подготовляет наступление последней. И для науки обязательно только понятное. Но противоположность между обеими эпохами заключается в приложении этого принципа: наша эпоха, которую мы для краткости назовем эпохой пустой свободы, делает мерилом бытия свое неизменное, уже готовое понимание; напротив, эпоха науки делает бытие мерилом понимания, и последнее здесь отнюдь не существует заранее, но понимается как задача, которую еще необходимо выполнить. Для первой эпохи не существует ничего, кроме того, что для нее понятно в данный момент; вторая хочет понимать и понимает все, что существует. Эпоха науки объемлет своим понятием без исключения все, – даже абсолютно непонятное, которое она и выделяет в качестве такового; она вмещает в себя понятное, чтобы согласно с ним устраивать отношения человечества, и непонятное – чтобы, овладев границами понятного, иметь уверенность в том, что все оно исчерпано. Эпоха же пустой свободы не подозревает того, что пониманию необходимо учиться, для чего нужны работа, прилежание и искусство, но иметь уже наготове известное количество понятий и определений, общий человеческий рассудок, врожденный ей без всякого ее труда, и употребляет эти понятия и этот человеческий рассудок в качестве мерила обязательного и сущего. В сравнении с эпохой науки у нее то значительное преимущество, что она знает все вещи, никогда не изучав ни одной, и может дать немедленное суждение обо всем происходящем, вовсе не нуждаясь для этого в предыдущем исследовании. «Чего я не понимаю при помощи непосредственно присущего мне понятия, то вовсе не существует», – так говорит пустая свобода; «то, чего я не понимаю при помощи абсолютного и законченного в себе понятия, не существует», – так говорит наука».

    С тяжелым сердцем и разряженной душой покидал Европу Красносельцев. Последняя четверть Х!Х века стала для Германии периодом радикальных экономических и социальных преобразований. Индустриализация, начавшаяся в середине столетия, превратила Германию в мощную промышленную ДЕрЖАВюу, равную по развитию Британии.  Вместе с индустриализацией развивались наука и технологии, являясь одновременно ее причиной и следствием. По всей стране и особенно в Берлине появилось множество исследовательских центров, привязанных к промышленности. Один из них – Императорский институт физики и технологии, основанный в 1887 году и сыгравший ключевую роль в открытии КВАНТА ЭНЕРГИИ.

   6.f4 c5!
   Прилетевший в Самодержавную Россию, по европейски образованный Красносельцев знал, что ИДЕИ, правящие учреждениями народов, претерпевают очень длинную эволюцию. По этому поводу французский социолог Густав Лебон в 1898 году заметил: «Образуясь очень медленно, идеи вместе с тем очень медленно исчезают. Став для просвещенных умов очевидными заблуждениями, они еще очень долгое время остаются неоспоримыми истинами для толпы и продолжают оказывать свое действие на темные народные массы. Если трудно внушить новую идею, то не менее трудно уничтожить старую. Человечество постоянно с отчаянием цепляется за мертвые идеи и мертвых богов». И Красносельцев, как и Лебон, был убежден в том что «открытия ума передаются легко от одного народа к другому. Качества характера не могут передаваться…» Именно поэтому Красносельцев не возражал Льву Гумилеву, поЛАГающему, будто «так называемый «национальный характер» - миф, ибо для каждой новой эпохи он будет другим, даже при ненарушенности последовательности смены фаз этногенеза».
 
   
    Да! Так оно и есть… И Красносельцев помнил, как однажды, «получив свою порцию президентской критики за энергетический кризис в Приморье, Анатолий Чубайс тут же рванул во Владивосток. Прямо в аэропорту его встретил сам вице-губернатор Константин Толстошеин, заменивший до новых выборов ушедшего в отставку Евгения Наздратенко. Еще совсем недавно он грозился арестовать Чубайса и его коллег, если они появятся во Владивостоке. Но, оказалось, господин Толстошеин приехал засвидетельствовать свое почтение…» И это не казалось Красносельцеву странным! Потому как он прекрасно видел линию,  которую аккуратно провел по заботливой ладони матушки-России коммерсант, коллекционер, и просто хороший доктор философии  барон Николай Егорович Врангель (1847-1923) «От крепостного права до большевиков». Крепостной режим был ужасен не столько по своим эпизодическим явлениям, как по самому своему существу. И конечно, барон Врангель не оговорился, употребляя выражение “крепостной режим” вместо принятого “крепостное право”. Последнее имеет в виду зависимость крестьян от своих владельцев. Но не только крестьяне были крепостными в то время — и вся Россия была в крепости. Дети у своих родителей, жены у своих мужей, мужья у своего начальства, слабые у сильных, а сильные у еще более сильных, чем они. Все, почти без исключения, перед кем-нибудь тряслись, от кого-нибудь зависели, хотя сами над кем-нибудь властвовали. Разница между крепостными крестьянами и барами была лишь в том, что одни, жили в роскоши и неге, а другие — в загоне и бедноте. Но и те и другие были рабами, хотя многие этого не сознавали. Так Николай Егорович Врангель  вспоминал, как на одном званом обеде генерал, корпусный командир, бывший в первый раз в этом доме, приказал одному из гостей, независимому богатому помещику, которого он до этого никогда в глаза не видел, выйти из-за стола. Какое-то мнение, высказанное этим господином, генералу не понравилось. И этот независимый человек немедленно покорно подчинился… Крепостной режим развратил русское общество — и крестьянина, и помещика, — научив их преклоняться лишь перед грубой силой, презирать право и законность. Режим этот держался на страхе и грубом насилии…
    НО он держался! «Как бы ни называли это те, для кого приоритетной ценностью является личная свобода - стадностью, круговой порукой или как-то еще, -   заметит в 2015 году  судья и председатель Конституционного суда Российской Федерации Валерий Дмитриевич Зорькин - нельзя не признать, что именно эта ставка на трансформированный, приспособленный к новой эпохе общинный коллективизм и адекватную ему жесткую моральную нормативность во многом обеспечила великие достижения советской эпохи».
    И это было прекрасно! Трансформировать крепостное право в коллективные хозяйства, где заботливый председатель-пастырь, будет следить за соблюдением социальной справедливости!  А потому не случайно, когда Эммануил Кант после анализа характера европейских народов выдвинул ТЕЗИС, согласно которому российский характер еще не сформировался, Красносельцева вдруг стало лихорадить. И пришлось Красносельцеву обратиться к несогласным профессорам, которые при товарище Сталине должны будут составить интеллектуальный костяк… А как известно, пластичные профессора на каждый антироссийский тезис всегда ответят антитезисом!
     Так доктор философских наук Бороноев А. О. и доктор социологических наук Смирнов П. И., прекрасно понимающие «Российский менталитет и реформы» однажды поняли: «если европейская цивилизация признается одной-единственной возможной цивилизацией, к которой постепенно придут и другие народы, то совершенно справедливо, что характер русского народа не сформировался под эту цивилизацию. Если же Россия развивалась в направлении другого типа цивилизации – (а МЫ считаем, что это так) – тогда оценка Кантом русского характера окажется весьма сомнительной. Русский характер сформировался уже во время Канта, но он сформировался «под другую цивилизацию», и существование этой цивилизации оказалось возможным на протяжении столетий».
    Но если этого в свое время не понял Петр Первый… то и упрекнуть в непонимании данного факта российского юриста и политического деятеля, члена Общественной Палаты РФ Елену Анатольевну Лукьянову  не имеет смысла. Ведь сколько не стриги бороды боярам, рано или поздно боярские бороды отрастают вновь!  И под их покровом искусно устраняются Сперанские и появляются чудовищные прокуроры Вышинские… основательно заточенные не под цивилизацию Петра Первого, а «под другую цивилизацию»… (видимо под ту, которая была до Петра!) И тогда Елена Лукьянова имеет возможность заметить, что «юристы в России отличаются от своих зарубежных коллег. Конечно, не все». В этот момент ей бы промолчать, но она говорит: «В моей стране много высокопрофессиональных независимых экспертов в области права.  Но они, как правило, отстранены от принятия государственно-властных решений. Потому что в течение 20 лет государство отбирало для себя таких юридических исполнителей, которые были ему удобны. Остальные тем или иным способом постепенно выводились за рамки государственной юридической деятельности. В итоге сформировалось ДВА ЮРИДИЧЕСКИХ СООБЩЕСТВА, которые говорят на совершенно разных языках и оперируют разными юридическими конструкциями. Одно сообщество — это чиновники «от юриспруденции», судьи и парламентарии, члены избирательных комиссий и сотрудники правоохранительных органов. Другое — адвокаты, правозащитники и часть независимых ученых… А КРЫМ у каждого свой…»
  И Красносельцев все понял… и потому он так возбужденно хлопал багровыми крыльями! Где-то он слышал, как однажды сказал французский философ, основоположник социологии как науки Исидор Мари Огюст Франсуа Ксавье КОНТ (1798-1857) сказал: «Настоящее чревато будущим». Но пока Красносельцев  радовался, будучи убежденным в том, что Россия не может разделиться подобно Кореи на Северную и Южную, так как русский характер, в отличие от корейского ПОЛУостровного ХАРАКТЕРА сформировался «под другую цивилизацию», угроза нависла не только над классической физикой… над классическим пониманием ПРИЧИННОСТИ… и великий русский химик Дмитрий Иванович Менделеев недоумевал: «рядом с самообожающей похвальбой англичан да немцев выступили недавно японцы и ну нас корить всеми нашими недостатками и похваляться своими прирожденными, а особенно вновь приобретенными достоинствами, начиная с того, что ОНИ-де ЛЕТ В ТРИДЦАТЬ приблизились к современному совершенству, начиная с парламентаризма, больше, чем мы успели В ДВА СТОЛЕТИЯ, а потому стали похваляться и взаправду верить, что они нас побьют, хотя их всего около сорока пяти миллионов, а у нас около ста сорока. Хвастливой похвальбы немало слышали мы ранее, но шла она с Запада, от наших действительных учителей, к ней мы привыкли, а тут не из тучи гром расшевелил наши просонки…»

7.c3 Nc6
    В Стране восходящего солнца никто не знал о том что  в селе Турья Яренского уезда Вологодской губернии 23 января (4 февраля) 1889 г. родился Питирим Александрович Сорокин . Детство его прошло среди народа Коми или зырян, как он сам их называл. Семья Сорокина Пи. постоянно переезжала из села в село – отец его был церковных дел мастером, писал иконы и занимался изготовлением церковной утвари. Сорокин Пи. рано потерял свою мать. Она умерла, когда ему было около трех лет. С детства Сорокин Пи. познал недоедание, физические трудности. После смерти жены, отец Сорокина Пи. старался заглушить боль от утраты любимой женщины алкоголем, однажды после ссоры с ним Сорокин и его брат Василий решили начать самостоятельную трудовую жизнь и уйти от отца. Вместе с братом они переходили от села к селу, занимаясь реставрацией церквей, писали иконы, золотили канделябры и другую церковную утварь, изготавливали медные, серебряные и золоченые оклады для икон. Многие мастера долгие годы овладевали этим трудным искусством, Василию было в то время 14, а Питириму 10 лет. В таком юном возрасте они занимались сложной, а зачастую и опасной работой, в частности они белили высокие потолки, ремонтировали крыши церквей, занимались позолотой куполов. В таких нелегких условиях начинали братья свой трудовой путь… Первым учителем Сорокина была простая крестьянка из с. Римья, которая учила нескольких деревенских детей читать, писать и считать… Да только не рассказала она Питириму об идеях и теории милитаризма, внешней экспансии и колонизации, которые зародились в Японии задолго до незавершенной буржуазной революции 1867-1868 гг. (Пройдя определенный путь эволюции в умах идеологов феодального общества, они нашли конкретное воплощение в политике правящих кругов страны после ее перехода к капитализму). Это была эпоха, когда в японском обществе преобладающим влиянием пользовалась историческая школа Мито с ее неоконфуцианской методологией, приверженностью монархизму и склонностью к японоцентризму. Учение школы Мито очень сильно повлияло на мировоззрение радикально настроенного самуРАЙства 40-60-х годов Х!Х в., в первую очередь на таких наиболее влиятельных и популярных идеологов этой части общества, как ПОЭТ и ВОЕННЫЙ СПЕЦИАЛИСТ Сакума Седзан (181101864), его ученик Есида Сеин (1831-1859), мыслитель и государственный деятель Екои Сенан (1809-1869).
    Сакума Седзан не ставил вопроса о заимствовании европейских обычаев,  он стремился только к упрочению позиций Японии В НАСТОЯЩЕМ и обеспечению ее независимости в будущем. Став ярым приверженцем изучения военного дела по европейским образцам, он оставался верен конфуцианской морали. Им была разработана формула «Восточная этика, западная техника», оформившаяся впоследствии в популярный принцип «вакон есай» («японская душа, европейские знания»). И Мацуо Басе пропел:
Минула весенняя ночь.
Белый рассвет обернулся
Морем вишен в цвету.

    Но когда в апреле в Японии проходил Ханами-пати - праздник-фестиваль любования цветением сакуры, русский консервативный публицист и общественный деятель, один из идеологов русского националистического движения. Михаил О;сипович Меньшиков ( 1859-1918)    по какой-то неясной причине, вдруг стал размышлять о «живом и мертвом духе», которые как в сказке, действуют в русской жизни: Живой дух - это дух народный, дух кипучей борьбы за существование, дух нужды и энергии, которая из нее сверкает. Ежедневный голод заставляет народ изворачиваться на тысячу ладов, и это дает разуму народному тот гений, которым отличаются трудовые расы. Там, где к государственному делу призван сам народ, он вносит в это дело ту же голодную страстность, то же напряжение, изворотливость, способность достигать не призрачные, а реальные цели. Но есть другой дух -- мертвый и мертвящий все, к чему бы ни прикоснулся… На Западе Россию привыкли издавна считать военной державой. Зная, что земледелие наше первобытно, что промышленность зачаточна, что наука заимствована, и не забывая, чем мы выдвинулись при Петре и Екатерине, там склонны думать, что единственный наш национальный промысел - война, единственная культура - военная. Может быть так и было бы, если бы в тишине русской жизни не расцвел другой промысел и другая культура - чиновничество. Как крапива и бурьян разрастаются там, где их не сеяли, и глушат благородные овощи, канцелярщина пышно поднялась сплошь во всех складках русского быта и задавила все, решительно все культуры, И овощи, и цветы, и злаки, - и самоуправление, и законодательство, и администрацию, и суд, и, наконец, военное дело. При самых изнурительных жертвах нации, при драконовских законах, при заколачивании насмерть солдат, - все-таки в Крымскую войну мы оказались с кремневыми ружьями против штуцеров, в 1877 году с берданками против магазинок, и в обе войны без определенного плана, без талантливых военачальников, без решимости довести дело до конца. Но никогда еще упадок армии и флота не приводил нас к такому безвыходному позору, как теперь... (в русско-японскую войну…) И, конечно, «мертвый дух», торопится произвести на свет единый учебник истории, который воспел бы ЖИВОЙ ДУХ! Во славу мертвого…………………………………………………..