Всё мне кажется

 
               
 На отвесной скале можжевельник растёт и сосна.
 Как туда забрались? А в ответ ни кивка, ни словца.
 Всё мне кажется, что  посылают сигналы SOS на-
 м  эти, богом забытые, хилые два деревца.

 Жизнь возможна везде – на скале, на песках, под землёй,
 на планетах иных (хоть и спорно!), но всё ж – се ля ви.
 А внизу серпантин извивается лентой-змеёй
 и снуют по нему иномарки, что те муравьи.

Пенным кружевом берег украшен прибоем морским,
мест свободных там нет от скопленья домов городских,
ароматные персики ворсом покрыты, ворс им
придаёт некий шарм и  пикантность средь фруктов других.

 В наших Крымских горах не соскучишься, лишь не зевай,
 на своих на двоих с рюкзаком я их исколесил;
 беркут зайца подмял, верещит тот под ним – ай-я-яй! –
 а с добычей взлететь не хватает у хищника сил.

 Грифы кружат в зените, держа под прицелом плато,
 спит заряд крупной дроби в охотничьем верном стволе,
 я ещё рассказать не успел вам ни слова про то,
 как божественен в мае цветочный ковёр на яйле.

Городской суете я всегда предпочту тишину,
мне полянки милей, чем вощённые с блеском полы,
кто-то грезит полётами, скажем, на ту же луну,
я устроен попроще, мне нашей хватает яйлы.

 На отвесной скале можжевельник растёт и сосна,
 горизонт аж дрожит, он натянут струною тугой,
 на заре протрубит благородный олень и со сна
 ему тут же откликнется в буковой роще другой…