Божья милость

Т.Е.
               
От двуличных людей отойдя,
удивишься, – (пейзажи-то те же!) –
вдруг повеет, как после дождя
в летний зной, – и прохлада, и свежесть.

Станет душеньке сразу легко,
воздух станет целебен и сладок;
и ушёл вроде  недалеко,
а смотри – чистота и порядок.

Что же раньше-то не уходил?
Что кружил у пустого колодца?
В том и дело, что этих бацилл
не всегда распознать удаётся.

Сам себе говорю я, стыдя,
нахлебавшись и смрада и фальши:
от двуличных людей уходя,
уходи сколько можно подальше.

Потому что в нелёгкой судьбе
всё изведал – и боль, и утраты:
улыбаются сладко тебе,
а за пазухой камень припрятан.

Ах, как льстят! Ах, как сладок елей!
Как спешат, где не надо, с услугой!
Честный враг мне, ей-богу, милей.
Честный враг лучше подлого друга.

Тем больней, чем коварней удар,
так подъедут – тебе и не снилось:
рассмотреть их – воистину дар,
даже, можно сказать, – Божья милость.