Иначе

Озябший храм, тебя не греют свечи.
Ты пуст сейчас. Но полон ты для тех,
Кто разглядеть сумел следы Предтечи
Средь суеты и мелочных утех.

Над алтарём объятия раскинул
Твой сын – как будто ждал, что я приду.
И мне архангел-страж не дышит в спину.
Готова слушать тишина мольбу.

Привычно нам винить за неудачи
Тебя иль рок. Но ныне всё не то!
И ставится вопрос теперь иначе:
Не «почему?», «за что?», а «для чего?».

Смотрю на фрески по церковным нефам
И вспоминаю тех историй суть.
Я жил каким-то злым и глупым блефом.
Всё в прошлом, и иное полнит грудь.

«Последняя вечеря». Задержался.
Коснулся. Посмотрел в глаза Христа.
Как он один спасти нас всех пытался
И верил: не напрасна маета.

Апостолам, протягивая чашу,
Он говорил: «Вино – моя есть кровь.
Так пейте, братья, помня встречу нашу,
Меня, мои слова, мою любовь…»

И исцелял кагор обычный души,
Лишь пожелай не быть глухим, слепым.
Лишь сам ты сбросишь маску равнодушья.
Лишь сам ты лучше можешь стать, чем был.

Жизнь нам страстей тревоги предлагает
Иль одинокую свободу и покой.
Но отягчать грудь чувством не заставит
Никто. Никак. Весь выбор за тобой.

Пророчит счастье мир Любви манящий.
Реален он, но, как мираж, далёк.
И мчимся мы под град страстей разящий,
Летим, как мотыльки, на огонёк.

А путь тот только с виду прям и гладок.
Не чуя драгоценной ноши вес,
Мы всё спешим в блаженный край загадок,
В предвечный рай, Эдем, Страну Чудес.

Но скоро многих одолеет тяжесть –
Любовь ведь в одиночку не несут.
Ах, сбросить груз тот! Да хотя бы малость…
А как? На то у разных разный суд.

Вон одному признания достанет,
Другому – мало к звёздам долететь.
А бремя чувств и в петлю лезть заставит.
Христос из-за любви пошёл на смерть.

Как он любил! До умопомраченья!
Любовь рвалась из сердца на уста.
И в час последний жуткого мученья
Не кровь и пот – Любовь текла с креста.

И для него та казнь и боль – награда!
Пропел он стоном о любви толпе.
И сбросил груз… Какая же громада!
Так полегчал – ходил аж по воде…

Да, это подвиг был, что просто ахнуть.
Кому по силам повторить его?
Так лучше, чем под грузом чувства чахнуть,
Коль чувство беспримерно велико.

А мы слабы, в иллюзиях погрязли,
Тщеславием обыграны в борьбе.
И вот клянём любовь в сердечной язве:
Как тяжело её нести в себе!

Один вскричит, захлёбываясь в плаче:
«Довольно, Боже! Это не моё!»
Взгляните на проблему вы иначе:
Спросите не «за что?», а «для чего?».

«Где ты, чудак, чудак из Назарета?
Как прихотлива может быть подчас
Ирония фатального сюжета…» –
Я думал, на колени становясь.

Ты Божий сын, я – зверь. Но всё же, всё же…
Рискую проводить я параллель:
Как мы, Христос, с тобой сейчас похожи,
Как наши судьбы связаны теперь.

Я мир не спас, а жизнь – одну. Наверно…
Жену соперника я нА ногИ  поднял.
Но мир в тот миг я обожал безмерно.
Да так, что небосвод мне тесен стал.

В руке дрожал фужер с багряной влагой.
Я думал: «Без метафор это кровь…
Пей и живи! Цвети другим отрадой!»
Но вслух – ни полуслова про любовь.

Мне не пропеть о ней, как ты, с Голгофы.
Не умереть, не сбросить груз любви.
Мне вечность с ним идти, стирая стопы
По бритвенному лезвию судьбы.

Но с губ моих ни жалобы, ни ропот
И ни хулы яд ветер не сорвёт.
Услышишь ты лишь благодарный шёпот
За эту боль, что сердце мне дерёт.

У каждого свой крест, и он по силам
Тому, кому он дан. Не мне бросать
Его. И не судить, каким кручинам
Я обречён. Не повернуть мне вспять.

Я выбор сделал и уже не струшу,
Когда я милосердие познал:
Ты в это Рождество вернул мне душу,
Которую я дьяволу продал.

Она во мне теснится, в жар бросает.
Она – с любовью непомерный груз,
Что изнутри на части разрывает
Меня, как в старь, тебя, о, Иисус!

Но эта мука – просто искупленье,
Условная цена – бесценен дар.
Я исцелил. И было исцеленье –
Ведь в мёртвом сердце вновь кипит пожар!

Сгорать дотла, страдать и наслаждаться
Забытым чувством сотни долгих лет.
Расплатой за любовь ведь, может статься,
Бывает жизнь, а не одна лишь смерть.

«Так дай нам сил и не оставь в дороге, –
Молю и за неё и за себя. –
И научи терпеть любви тревоги
С той радостью <i>живого</i> существа».

Я верю: это случай не напрасный.
Пускай пока не выразить любви…
Пока… Пока, мой милый ангел ясный.
Но у меня вся вечность впереди.

Запутанно условие задачи.
Но верю: верно я решу её!
Ведь ставится вопрос совсем иначе:
Не «почему?», «за что?», а «для чего?».