Маленькие истории из жизни маленькой девочки 5

   
     Весной 1974 года мы с бабулей появились в нашем новом владении и были  потрясены степенью его зарастания всем, чем так щедра русская флора. И началась битва с сорняками и порослью, которую мы с переменным успехом вели с бабулей все лето. Трава и кусты, так буйно разросшиеся на шести сотках, не хотели сдаваться, но все же были побеждены, и нам открылось невероятное чудо. Те культурные насаждения, которые достались нам от " мичуринца", к стати, звали его в миру, кажется, Яков Степанович, были настолько чудесны, что мы еще года три открывали для себя много нового. Чего там только не было: крупный сладкий боярышник, лесной орешник, ирга, ползущая вишня, необыкновенные сорта яблок, которых на одном дереве могло быть по нескольку разных ветвей (результат агрономической деятельности прежнего хозяина), белая слива величиной с хороший абрикос,  "райские яблочки" из которых бабуля варила умопомрачительное "янтарное" варенье и зимняя груша. Ее плоды нужно было снимать глубокой осенью, закладывать их на хранение зелеными и деревянными, но к декабрю, январю месяцу можно было доставать сочные, сладкие, желто-прозрачные "лампочки" с удивительным вкусом. Жаль только что все это мы узнали поздно, а года два просто не собирали эти зеленые деревянные груши, не понимая, что с ними делать. К сожалению, в жестокую зиму 78-79 годов грушевое дерево погибло, а больше такого сорта мы нигде не могли найти.
    Домик с грехом пополам нам все-таки удалось привести в удобоваримое состояние: закрыли  рубероидом щели в стенах, подлатали крышу, как-то подремонтировали полы, собрали кое-какую спальную и кухонную утварь и   следующее лето у нас началось на новом месте.
     В наше с Димкой общество добавилась его подросшая сестра, моя кузина Аня, которой к тому времени было лет пять. Городская  болезненная московская девочка, не желавшая принимать пищу без различных ухищрений со стороны кормившего, бледненькая, как травинка, пробившаяся сквозь асфальт. Такой я впервые увидела свою сестренку. Но за проведенное в нашей дачной дикости лето она начала приобретать черты нормального ребенка: перестала капризничать по любому поводу, начала понимать, что еда - это не страшно, а иногда даже вкусно и приятно. Сбитые локти и коленки были для нее как медали для бойца, ну и, конечно же, некоторый слой грязи, смешанной с загаром, придавал ее бледненькому личику вполне здоровый вид.
     Единственным для нас недостатком дачной жизни было то, что там негде было купаться. Было одно озеро, но оно находилось довольно далеко от нашего дачного поселка, и бабуля в силу своего возраста не могла водить нас жаркими летними днями на вожделенный для нас пляж. Именно поэтому иногда возникали наши детские бунты. Это сейчас мне становятся понятны ее проблемы, а тогда мы молодые и шустрые  думали, что бабушка просто вредничает или ленится.      
   Прости нас, бабуля, что мы так докучали тебе своими неуемными желаниями и  требованиями. Сейчас, когда я сама стала бабушкой, я смотрю в то далекое время и понимаю, что сделала для нас, внуков, эта мудрая и добрая женщина, наша баба Тая.  Её нет с нами уже почти тридцать лет, но каждый раз, открывая старый  фотоальбом, я смотрю на ее добрую улыбку и ласковые мудрые глаза и вспоминаю наше дачное, счастливое детство, которое она нам подарила.
      Детство пролетело, мы стали взрослеть, появились новые интересы, новые заботы. Мы заканчивали школу, поступали в институты. Поменялись  места отдыха, и дача стала не нужна.  Бабушкино здоровье ухудшилось, и ездить одна на дачу она не могла. На семейном совете было решено продать наш участок. Так и поступили. Дачи у нас больше  не стало, не стало и маленькой девочки, о которой написан этот рассказ. Она выросла. А это уже совсем другая история.