В подъезде одном, от забот вечных сед

В подъезде одном, от забот вечных сед,
(разложены карты так странно)
трудился и жил муравей домосед,
с ним рядом стрекозка – путана.

Он пёр, как-то летом - к сараю бревно,
она же - к такси пробегая,
чуть-чуть улыбнулась, знать стало смешно,
её-то забота другая.

Был короток их небольшой разговор:
«Привет, как дела, как работа?..»
И скрыл муравей наболевший укор,
сдержало наверное, что-то.

И осенью встреча была не длинна:
общенью их - грязь помешала.
С трудом он волок два тяжёлых бревна,
она в «Мерседес» прошагала.

А там и зима, налетев замела,
но новая выпала встреча.
В манто соболином соседка прошла,
уже к «Ягуару», под вечер.

Он, в валенках. В гору, шатаясь тащил
три толстых бревна, наш ударник!
Смолчать не сумел, тут уж не было сил -
стал красен, как бравый пожарник!

«Скажи-ка соседка, в кабак чай, опять?
Ты, если там встретишь Крылова,
скажи трепачу, я видал его мать…
(ну и,.. непечатное слово.)»

Пришёл он домой, а раздеться нет сил!
И чтобы утешить беднягу,
«Труд каждый – почётен!», - поэт возгласил.
Такая, вот - знаете, шняга.

(Шутка!)