Улисс

*   *   *

Сквозь рамку циферблата не пройти:
она звенит от внутренних осколков.
И в окоем уносит как в воронку
как в черноту дыры твои пути.
Ты чайка с человеческим лицом,
и говорят, про то есть даже книга
с названием чужеземным "Ливингстон",
а, проще говоря, судьбы расстрига.
Куда теперь? За кромкою небес
нет горизонта, только пепелища
тех заресничных стран, где ты исчез,-
среди бродяг и мытарей, и нищих.
В кисете есть с понюшку небосвод,
и есть огниво и клочок бумаги...
Ты вновь в ладонь плеснешь былой отваги
и перейдешь с заката на восход.
Как перебор. Смычком по мостовой,
держа себя как гость на перекуре,
скользнув пером на землю, как строкой
и пальцем на чужой клаиатуре.
Катарсис безнадежности. Недуг
не роковой, но видимо врождвный...
Ты вероятно вне хотел разлук
прожить, на расставание осужденный.
И не один пускай и, знать, не два
ты видел раз сё перевоплощение,
когда, как жертву взяв на угощение,
к тебе слетала белая сова.
Твоя Каллипсо в рощу не пришла,
и Посейдон давно тебя не помнит.
Улисс, ты только плоть, чья душа
тебя в волне прибоя похоронит.
Невидим бог. Не видно даже тень
его плаща. Но невесомей мысли
ты исчезаешь в каждый новый день,
чтоб снова в ночь звездой пройти по выси.

вс