Стихи моего отца

Предлагаю Вашему вниманию стихи моего отца, Коваленко Валерия Александровича,
доктора философских наук, профессора, действительного члена союза писателей:

В день победы

Было это девятого мая с утра
Той весной сорок пятого года.
Только ночь пронеслась, как радист нам вчера
Возвестил завершенье похода.

Но война есть война, хоть фанфары звенят –
И в Москве и в «чужом» Вашингтоне.
И по слову приказа идёт наш солдат
По разбитому рейху в колонне.

Путь лежал нам на Прагу, и было уже
Вёрст от силы с полсотни до цели,
До последних огромной войны рубежей,
До которых дойти мы сумели.

Вдруг вверху впереди, в придорожных кустах,
Показались фашистские танки.
Всё застыло на миг. Лишь стучало в висках:
«Смерти ищут бандитов остатки».

Это значило: мир уничтожен опять,
Завоёванный страшной ценою.
Он в эсесовский мозг не хотел проникать.
Вот и вновь обернулся войною.

А уж бой загорался, но ротного крик
Всё вокруг заглушил на мгновенье:
«Бронебойщики к бою!». И тут я приник
К пэтээру в привычном волненьи.

Впереди уж горело с десяток машин,
Не с людьми – с человеческим сбродом.
То ль на Запад путей он искал средь лощин,
То ль на небо спешил этим ходом.

И, прицелившись, бил я грохочущий ряд.
Тот окутался пламенем-кровью.
Но накрыл меня тут же немецкий снаряд.
И пропал я во тьму и безмолвье.

Слепота с глухотою на место венца?!
Нет, руками вокруг себя шаря,
Я наткнулся на руки другого бойца –
Старшина, свой до гроба свой парень.

Взял из рук его связку большую гранат
(Был беззвучен вопрос: «Много ль смысла?»),
И, кровавым лицом оглянувшись назад,
Ощутил: там опасность нависла.

И, бессвязное что-то вопя и рыча,
Под звенящую гусениц сбрую,
Я влетел с этой связкой. И «Тигр» замолчал,
Словно врезался в глыбу стальную…

К Вам, живые, сейчас обращенье моё:
Нам, ушедшим безвременно в бездну,
Извините, что с Вами сейчас не поём,
В этот праздник наш общий, победный.

2010

Настенька

Близ первой звездочки зажглась вторая,
Даря нам всем чудесный добрый свет.
И вслед за первой, искрами сверкая,
Она живет в земном потоке лет.

Ах, Настенька, ты рождена на счастье
Родных и близких в светлый божий день.
С тобой минут нас грусти и ненастья,
Рассеется докучливая тень.

Теперь ей жить, свершая восхожденье
Вперёд и вверх по тропам бытия,
И отмечать дни своего рожденья,
Всех к горизонту светлому зовя.
 
2009


Солнышко

Вот солнышко явилось из-за туч.
То солнышко – комочек новой жизни,
А впереди чреда долин и круч:
Служенье Богу и родной отчизне.

Немало предстоит ему пройти
Маршрутами к пределу совершенства.
Круг постижений ждёт его в пути –
Как вечный бой за правды верховенство.

2007


Борису Грязнову (сонет-акростих)

Борьба его – от сердца и ума,
Она нас отучила покоряться
Расхожим мыслям, чувствам, искрам, тьмам
И научить смогла не повторяться,

С той встречи с ним был путь наш осиян,
У крыльев серафима шесть вселенных,
Года прошли и жизни океан
Раскрыл немало тайн нам сокровенных.

Явилась вера, что России быть,
За этой верой – путь тысячелетий,
Но крайне важно, братья, не забыть
О нём, Учителе, пред кем мы все в ответе.

Вот если б до сих пор судьба его хранила,
У нашей бы страны ума побольше было.

2000


А ты идёшь…

А ты идёшь походкой манекенщицы,
И, глядя вслед, завистницы-насмешницы
Всё шепчутся и шепчутся затейливо,
Судачат о достоинствах напористо.
Фигуры, обзываемой «породистой»,
Достойной только королевской фрейлины.
А ты идёшь походкой манекенщицы.

И в этом дивном стане мне мерещится
Всё то, что в недрах чувств и мыслей плещется:
Порханье муз, дарящих озарение,
Желанье, ожиданье и бессонница,
И сверхтерпимость и готовность ссориться,
И всей моей натуры ослепление.
А ты идёшь походкой манекенщицы.

Твой странный взор – удел прекрасной грешницы,
Земных страстей и жрицы, и процентщицы.
Он в долг дается всем влюблённым заново,
Чарует и бросает в преисподнюю,
И вновь возносит на стезю пристойную,
В сиянье звёзд и солнца лучезарного.
А ты идёшь походкой манекенщицы.

1976