Старец

Седой главы не поднимая,
Брёл старец узкою тропой,
На посох опершись, ступая
Промеж камней босой ногой.

Он шёл к ручью, уединенья
Там у источника искал,
Где совершит он омовенья –
Последний час его настал.

Жизнь долгую он нёс с собою
Поклажей тяжкой на плечах,
Он называл её судьбою,
Уж догоравшей, как свеча.

Придя на место, помолился,
Себя крестом он осенил,
Земле по пояс поклонился
И из источника испил.

Он скинул ветхую одежду,
И в воду медленно ступил,
Лелея про себя надежду,
Что долгожданный миг пробил.

Он тихо прошептал: «О, Боже!
Я стар, устал, даруй покой!
И вдруг в ответ ему: «Негоже,
Торопишься ты в мир иной».

«Что если солнце бы устало
Светить, ведь и оно старо?
Земного мира бы не стало,
Что греть и освещать должно.

Ты поспешил уединиться,
Покуда теплится душа,
Ты с миром должен ей делиться,
Теплом и ласкою дыша.

Когда последнее дыханье
Волей моею снизойдёт,
Готов ты будешь ко свиданью
И верь, оно произойдёт.

Ну а пока ступай же к братьям,
Гори им маленьким огнём,
И их раскроются объятья,
Если согреются при нём».



И старец мой преобразился –
Другой на берегу стоял:
В лице его свет отразился,
Моложе и сильнее стал.

Вернувшись в мир, поведал он,
Что у источника случилось.
Храм возвели на месте том,
И много люда там молилось.