Зеленой миле посвящается

Шаг за шагом идешь по знакомой дороге,
Провожая в последний путь тех людей.
Ты знаешь, как тяжело их волочатся ноги.
Ты видел немало ужасных смертей.
Ты проводник того парня в синем,
Который боится предстать пред судом.
Говорят, он погряз когда-то в насилии,
Его руки покрыты кровью и льдом.
Ты проводник той женщины с мушкой,
Соблазнившей с полдюжины страстных мужей.
Она застрелила их всех одной пушкой
И резала в несколько равных частей.
Ты проводник того старика,
Который насиловал девочек в школе.
Говорят, его тайна была в его головном уборе.
Ты проводник различных людей,
Независимо от возраста, расы.
Ты видел множество смертей
И созданные электричеством гримасы.
Ты вел их к «старой замыкалке»
По последней миле зеленого цвета.
Ты был человеком старой закалки
Еще в конце этого лета…
Но тот человек комплекции странной,
Что был великаном, каких не видать
С глазами пустыми за пленкой туманной
Заставил жизнь твою двигаться вспять.
Он сделал немало хороших вещей,
Которыми хвастаться мало, кто мог.
Спасал от болезней он всяких людей,
А теперь преступил вашей мили порог.
Этот парень, чья фамилия пишется по-другому,
Почти как напиток, но с отличием,
Заслужил отношения вовсе иного,
Хоть его и поймали с поличным…
Только он не убивал тех малышек,
Не растлевал их маленьких, хрупких тел.
Он хотел услышать, как они дышат,
Но спасти, к сожалению, их не успел.
И теперь ты ведешь его по миле,
Последней миле преступников всех,
Но он не жил в насилии,
Он не один из тех,
Кто чудовищем был и будет.
Он боится темноты, как ребенок.
У него большие руки,
Но будто в них нет силенок…
И он садится на электрический стул,
Прощается с миром ужасным,
Раздается давящий гул,
Жаль, что смерть эта станет напрасной.
Так и умер тот парень с большими руками,
Что не умел завязывать шнурки,
Но память есть о нем годами,
Об этом знаем я и ты…
(с) Kate Owl