Танго в сумасшедшем доме 3. Лихорадка

Любя, он дрался за минуты,
«Она придет» в безумие повторял.
И вот сейчас, и вот уже как будто,
Казалось кто-то двери отворял.
И миг тянулся цепью становясь,
И эта цепь ему вязала руки.
Сжимала сердце в состояние муки,
Он умирал, но умирал борясь.
Способный на безумие человек,
Он человек и человек по праву.
Не будет слушать сладкую отраву,
А будет ждать не закрывая век.
И пусть глаза лжецы и лицемеры,
Он явь от нави сердцем отделит.
Когда осталось только вера,
Осталось все чтобы дожить.
И вот химеры, армия химер,
Отборные войска глубин сознания.
В жестокости своей не зная мер,
Взялись за подавление восстания.
«Как так не хочет умирать?»
«Старик смирись с пробитым часом»
А он кричал «Я буду ждать»
В пустыне вопиющим гласом.
Пустыня, мертвые пески,
Погост из прожитых песчинок.
С рядами кактусов тоски,
И миражей отряд картинок.
Она уходит, так не приходив,
Он умирает, так и не дождавшись.
Вот новая картинка, рецидив,
Преступна мысль, что умирает сдавшись.
Вот мысль другая, гордо держит флаг,
Неся сквозь бой с прострелянным предплечьем.
Так породнившись с родом человечьем,
Не ищет добродетели в врагах.
Жестока ты, ментальная война,
Караешь старика за нежность чувства,
И не жалеешь тех, чья душа полна,
Но холодно проходишь там где пусто.
Травить колодцы со святым ключом,
Топтать сады с чудесными плодами.
Все что боялся сам тронуть руками,
Не то ли называют палачом?
Да-да, мы все стоим на казни,
Январь, больница, эшафот.
А он упрямо просто ждет,
Что перед смертью будет праздник.
И без пяти мгновений к небу,
Как говорится верь не верь.
Когда он там почти что не был,
Её рука открыла дверь.