спасибо ему

Раньше такого не было. Меня стало посещать новое чувство. Становится совсем не жалко мёртвых – убитых и погибших. Их ведь совсем нет. Но вместо них остро жалко выживших.

Уже год мой утренний десятикилометровый маршрут совпадает на коротком участке с прогулкой дяди Саши.

Ему 77 лет.

Иногда я замедляюсь и мы говорим. После пятого повтора я, кажется, знаю биографию дяди Саши и могу её пересказать.

Важна не судьба, типичная для его поколения, но слова, которые человек говорит.

Дядя Саша родился на Херсонщине в 1939 году в семье сельских учителей, но отца увидел в 1947-м, когда тот, майор артиллерии, вернулся с фронтов.

Отец был на костыле, с простреленной грудью, где пожизненно остались осколки и металлическая пластина, заменившая кость.

Своё детство дядя Саша описывает одним словом и одной фразой: «Голод. Ходил выпрашивать хлеб».

После войны по сёлам ходили мужчины в военной форме с наградами. Они просили пищу. Один из них постучался в окно и упал на улице, оставшись лежать. Дяде Саше было жалко солдата.

Селяне погрузили его на подводу и увезли. «Их увозили за село, – говорит дядя Саша, – не знаю куда».

«Беги скорей – твой батя с фронта пришёл», – дядя Саша запомнил эту фразу. Он бежал по селу, чтобы увидеть отца, которого не представлял «никак».

С отцом они пошли в школу к маме. Та, увидев мужа, бросилась к нему и осела.
Отец стал преподавать историю.

Он часто попадал в больницу. Дядя Саша ходил пешком к отцу в райцентр. Однажды отец сказал ему: «Если умру, передай мамке, чтоб выходила замуж – она меня и так 8 лет ждала».

Мать дяди Саши, услышав завещание мужа, взяла отпуск – «директор школы отпустил, спасибо ему» – и две недели жила при больнице.

Отец дяди Саши дожил до 81-летнего возраста и пережил жену. В 21 год отца призвали в армию. В 28 демобилизовали израненного, но живого.

Впервые дядя Саша наелся в 1949 году. Он съел тарелку каши-затирки и понял, что впервые в жизни сыт.

Офицерские карточки отец не присылал. Как офицер он получал пенсию, но купить за деньги в селе было «нэма чого».

Дядя Саша хотел быть офицером как отец, но тот его отговорил, за что дядя Саша благодарен отцу «по гроб жизни».

Паспорт дяде Саше был не положен. Сёла Херсонщины были непаспортизированные.

Это лишало сельских жителей возможности покинуть село. Но отец поехал в район и как офицер-фронтовик выхлопотал для сына паспорт у секретаря райкома, «спасибо ему».

Дядя Саша поступил в сельскохозяйственный техникум, где женился и родил сына.
После техникума, дядю Сашу призвали в армию. В Николаеве его записали в спортивную роту, но приехал морской офицер. Всех построили. Офицер назвал фамилии и увёз всех в Мурманск.

Дядя Саша попал на атомную подводную лодку – одну из первых в СССР, и ушёл на Кубу – Карибский кризис.

Месяц шли туда. Два месяца стояли у Кубы. Месяц шли назад. «Не страшно быть под водой, – говорит дядя Саша, – страшно думать под водой».

«Себя не жалко. Жалко близких. Как им будет».

Когда стояли у берегов Кубы «от приборов не отходили».

По настроению офицеров понимали, что напряжение нарастает. «Не могут договориться, – говорил командир подлодки капитан первого ранга, – решают, заседают».

«На лодке кормили на убой, давали красное вино».

Наступила ночь, когда на лодке никто не спал. Капитан собрал команду – всех – офицеров и матросов. Сказал: «Сегодня решится. Если что, поляжем вместе». И заплакал.

За полночь опять вышел к людям и сказал: «Кончилось. Уходим домой».

Все стали обниматься, хохотать, подбрасывали командира под низкий потолок.

«Командиру дали звезду героя, и нам по медальке», – говорит дядя Саша.

– У вас есть боевая награда!? – спрашиваю его.

– За боевые заслуги.

– Доплачивают?

– Нет. Доплачивают за звание заслуженного работника сельского хозяйства. Платили 350 гривен. Теперь повысили до 500.

Это 22 доллара. В месяц.

Пока дядя Саша ходил на Кубу его родные ничего не знали. Жена, учительница – «как мамо» –ходила в военкомат. Там отвечали: «На учениях. Вернётся, сообщим».

В Мурманске дядю Сашу ждала гора писем. Он сразу дал телеграмму. В ответ пришла телеграмма «Люблю, целую».

После двух недель госпиталя дядя Саша дослужил положенный срок и вернулся в село.
Сразу пошёл в школу к жене. Та, увидев его, села на стул, не в силах встать. Директор школы – «спасибо ему» – отпустил домой.

Поехали к матери. Та сильно сдала, пока дождалась сына. Обнялись с отцом.

Дяде Саше предложили возглавить колхоз. Беднота в колхозе была «страшная».

– Я считал селян тупыми и даже врагами советской власти, пока ни увидел, как они тушили пшеницу. Загорелось поле. Всё село бросилось тушить. Те, кого я боялся больше всех, спасли поле. Тракторист, отсидевший за убийство, утюжил на тракторе пламя. Он спас. Иначе мне тюрьма. Я ему отдал свои часы и спросил, чем ещё помочь.

– Корову бы мне в рассрочку. Двое детей, – попросил тракторист.

 «Дядя Саша, сколько стоила корова и какая была зарплата?», – спрашиваю.

«Коровы были очень дорогими. И купить было негде. Корова стоила 600 рублей, а зарплата 120».

«Всем, кто тушил пожар, я выдал грамоты и помог, чем смог», – говорит дядя Саша.
Молодому председателю колхоза очень помогали соседи-председатели, «спасибо им».

Карьеру дядя Саша завершал заместителем председателя райисполкома по сельскому хозяйству.

На собеседовании с секретарём райкома КПСС тот спросил: «Почему колхоз в убытках?»

– Закупочные цены низкие. Овощи сдаём государству по 6 копеек. Молоко – по 5. Курятину по 30 копеек. Говядину – по 80, свинину – по 90. Себестоимость у нас на 30-50% выше.

– Мы знаем эти проблемы. Работаем над ними. Где ты служил?

«На флоте», – ответил дядя Саша.

«Чтобы порядок в районе был флотский!», – сказал секретарь.

После собеседования дядю Сашу стали поздравлять.

«Нужно ещё, чтобы депутаты проголосовали», – сказал дядя Саша.

«Партия одобрила, значит, депутаты проголосуют», – сказали ему.

«Мы так не воровали, как теперешние воруют», – говорит дядя Саша.

«Вы что, кур в магазине покупали?», – не верю я.

«А где?, – удивляется дядя Саша, – конечно в магазине! Если они там были. На день рождения ко мне приходили гости из райисполкома. Только тогда я звонил в колхоз. Просил несколько кур. Так было заведено. Я передавал в район и мне передавали».

«А на Новый год?», – не унимаюсь я.

«На праздники – нет», – говорит дядя Саша.

– Сколько в районе было колхозов?

– Тридцать шесть и пять совхозов.

У дяди Саши опухают и болят суставы. Врачи разводят руками. Пробился к профессору. «Где вы служили?», – спросил профессор.

– На атомной подводной лодке.

– Жить будете долго, но всю жизнь промучаетесь.

Каждый день дядя Саша с трудом, но проходит утром 3 километра. Делает махи руками, наклоны.

Однажды он спросил меня: «Вам не кажется, что в стране непорядок?».

«Ещё какой», – ответил я.

«Решают, заседают, а договориться не могут», – сказал тогда дядя Саша.

«Вам нужно книгу написать», – говорю я дяде Саше.

«Я пробовал. Загорюсь, начну, да быстро остываю», – говорит дядя Саша.

«Напишите, а то вы надоели всем близким с одним и тем же рассказом», – говорю я дяде Саше.

– Надоел. Они меня даже поправляют, а то я забывать стал – путаю батину жизнь и свою. А ты откуда знаешь, что надоел? Извини, что на «ты».

– Знаю, – говорю я дяде Саше, «спасибо ему».