Авт. пер. Траурный тост. Стефан Малларме

За наш счастливый час, мой символ роковой!

От лицемерных почестей защитник мой.
Не верь, что пуст бокал мой в час прощанья:
В нем золотого солнца угасанье.
Как мог бы образ твой порадовать меня:
Когда б не сам в порфир я облачил тебя.
В обычае гасить таланта светоч
И преграждать ему дорогу в вечность:
При жизни ни к чему поэта признавать,
Гораздо проще после смерти воспевать,
Когда надгробьем он красивым заслонен.
Но слава вечная за то, что создал он,
Ко времени , когда золой все станет,
Взойдет с плиты, что вечер разбагрянет,
В закате солнечном вновь возгорев огнем

В великолепье, в одиночестве своем.
Как вызов человеческой гордыне.
Толпе той дикой, что твердит: "Отныне
Мы, тени жалкие, войдем в светила свет!"
Как отвратительна мне скорбь, которой нет.
А фальшь слезы внушает омерзенье:
Ведь Посвященного стихотворенье
Не тронет гордеца, что слеп, и глух, и нем;
Владельца тени, озабоченного тем,
Как после смерти в свете возродиться.
Над бездною туман густой клубится
Из слов тревожащих не скАзанных ее.
Его мечта кричит: "Земля, а помнит
Закаты горизонт?" И эхо молвит
Ему насмешливо:" О том не знаю я".

Лишь Мастер, вИденье глубокое храня,
Далекий преходящих благ, владеет
Чудесным даром Слова: он умеет
Сердца к Любви и Милосердию взывать
Во имя Господа. Чего ж еще желать?
Избавьтесь же от темных заблуждений:
Ведь чистый Дух, он не имеет тени.

Я видеть не хочу, когда придет мой час,
Тех суетных забот, что приняты у вас,
Кого волнуют благ земных желанья;
А пережить честь тихого прощанья,
Волнение от слов, что ветер пропоет,
Восторг от широты заоблачных высот,
Чей взгляд - дождей алмазное сиянье -
ДарИт земным цветам неувяданье,
Храня от времени и солнечных лучей.

Живем мы, чтоб растить сады души своей,
Где истинный поэт, идее верный,
Мечте не станет предаваться бренной:
Чтобы с достоинством уйти в небытие,
Смерть первозданную, и так же как Готье,
Молчать, не открывая глаз священных,
Вдруг оказавшись в склепа прочных стенах;
Не в зареве цветном окончив путь земной,
А в мертвой тишине глубокой тьмы ночной.