Ночной звонок любимой

В этой жизни обычно неловкий,
Но бывает удачный момент:
Позвонил я тебе из ментовки,
Телефон мобильный дал мент.

Да, ему надоело, не скрою,
С бомбой атомною - со мной!
И махнув на устав рукою,
Позвони, разрешил, чёрт с тобой.

Значит, круто его я промял,
У метро за драку задержанный...
Я менту стихи прочитал,
Очень искренние и нежные.

В общем, номер любимой набрал,
Мент позволил мне лишь минутку...
Торопясь и волнуясь жутко,
Виновато пролепетал:

"Дорогая... прости, что мучаю...
Я в ментовке... Отпустят? Конечно...
Заступился в метро за женщину...
Хаму врезал, сказать по-научному..."

Дорогая, всхлипнув, привычно,
Озабоченная, не на шутку,
Попросила меня, как обычно,
Дать менту телефонную трубку.

Что она ему говорила?
У мента вдруг лицо вспотело.
В чем она его убедила?
Но лицо мента просветлело.

Разговору он дал отбой.
Что-то понял - бесповоротно.
И отнюдь не с ментовской тоской
Поглядел на меня отлётно.

И - видавший все виды мент -
Произнёс с беззлобной обидою:
Он сказал мне, знаешь, поэт,
Я тебе бесконечно завидую...

Пропасть между нами уменьшена.
Он признался, и это - не мало:
"Я хочу, чтоб любимая женщина,
Меня так, как тебя, понимала".

И за драку, увы, задержанный,
Я об этом не сожалею,
Не раскаявшийся, не сдержанный,
Я мента - откровенно - жалею.

Говорю ему, не тужи.
Говорю ему, самое нужное:
Ты любимой своей скажи
Очень хрупкое, очень жемчужное...

И тогда он меня перебил:
Уходи, говорит, свободен.
Я ушёл. В небе месяц плыл,
Он был весел и благороден.

И я понял, на путь глядя млечный,
И на звёзды, что в небе мерцают,
Что мечты о любви - они вечны,
А любовь нас всех примиряет.

В ночь, виною своей опалимый,
Проклиная себя многогрешного,
Я побрёл к своей верной, любимой,
Вспоминая мента безутешного.