Старик

    Тимур подступил к Дели в начале декабря. <…> Он пробыл в стране меньше полугода и оставил после себя разорение, еще небывалое в истории Индии. Голод стал неизбежным следствием разрушений, причиненных его войсками; моровая язва распространилась по стране из-за множества оставленных непогребенными трупов. Говорили, что в Дели два месяца не было никакого движения, даже птицы не летали над городом.
               Гаскойн Бэмбер, Великие Моголы. Потомки Чингисхана и Тамерлана

Чёрная ночь не к добру ворожит.
Старец седой средь развалин кружит.

В ветхом халате, в чалме, при мече,
Ворон сидит на прозрачном плече.

Бродит, хромая, и бешеный взгляд
Вмиг прожигает вокруг всё подряд.

Прячутся, встретив случайно его,
Робкие птицы и злое зверьё.

Только сова в полуночной глуши
Ухает и улетать не спешит.

Коли старик на дорогу зайдёт –
Поздний водитель к обочине льнёт.

Визг тормозов, свет неоновых фар
Вовсе того старика не пугал.

Рёв самолетов, тревожных систем
Будто не слышал упрямец совсем.

Но лишь узнает шаги – в тот же миг,
Заковыляет навстречу старик.

Ногу волочит, почти что бежит,
Ворон, поднявшись, поодаль кружит.

В ужасе путник. Скрываясь, кричит –
Больше не будет шататься в ночи.

Если же кто-то не смог убежать –
Тут же старик начинает рыдать.

Пав на колени, рвёт древний халат,
Стонет о том, что кругом виноват.

Бьется седой головой об асфальт,
Алые слезы в глазницах кипят.

Он проклинает себя, и судьбу,
И говорит, завершая мольбу,

Встречному, в прах распростершись у ног:
«Ты уж прости меня что ли, сынок».