Пять французов из Белогорские афоризмы

Мне трудно справляться с предубеждениями. Французы раздражают меня — своей безрелигиозностью, склонностью к легковесной риторике (если не сказать — к пустой болтовне) и слишком очевидной зацикленностью на земных благах, как то: еда, одежда, sex и т.п.
Но и среди французов у меня есть свои любимчики, например, Паскаль. Но Паскаля мой дядюшка богослов считает почти православным, так что вряд ли это может считаться. Тогда — Фабр, наверное, один из самых скрупулёзных исследователей насекомых, при этом примерный католик и семьянин, а также человек, который в письмах дискутировал с Дарвином. Рембо — рано сгоревший вундеркинд, удобная мишень для обвинений в гомосексуализме и наркомании, и при этом — без сомнения! — великий поэт. (Даже в переводах это неподдельное величие чувствуется.) Люблю ещё — на мой взгляд, по духу близкого к Рембо — Бориса Виана, мистификатора, сюрреалиста и музыканта, за его бескомпромиссность и живость, особенно выделяющуюся на  фоне заживо побронзовевших экзистенциалистов. Недавно открыл для себя композитора Рамо, самого весёлого композитора эпохи Барокко, — кстати, наклонность к песням и танцам мне как раз во французах нравится, поскольку это наклонность бескорыстная. И вот, только что, в душе моей начал утверждаться ещё один «французский фаворит» — Генон. Можно, конечно, заподозрить в нём очень талантливого шарлатана. Но он, пожалуй, единственный (кроме Паскаля) француз-писатель нехудожественного направления, в сочинениях которого я чувствую серьёзность. Это уж точно полный антипод какого-нибудь Дерриды! Человек, явно знающей в своей области намного-намного больше меня и старающийся не тратить слова попусту.
Ну вот, любимчиков, не считая Паскаля, набралось пять. Пока. В отрочестве мне очень импонировал Вольтер, но позже я в нём разочаровался из-за его атеистичности. Хотя в лучших своих произведениях подобные сочинители почти всегда опровергают самих себя. Так о каком оптимизме может идти речь, если нет Бога? И как без надежды на Всевышнего можно «возделывать свой сад»? Тот же Сартр, который по-моему выступает в качестве довольно заунывного продолжения Вольтера в 20-ом веке, в единственном понравившемся мне из его творчества рассказе «Стена» (видимо, взято из жизни) по существу показывает присутствие Божье в людских делах. Это притча о том, как Бог являет справедливость.
Есть у французов хорошие художники, но никого из них я так не люблю, как. например, голландца ван Гога. Разве что, симпатичны мне Руссо (Таможенник) и Матисс. Надо сказать, что на меня в своё время произвели сильное впечатление некоторые работы Родена, но для того, чтобы по-настоящему оценить его искусство, я слишком плохо знаю скульптуру. Много было прекрасных французских писателей. Но ни одного гения (кроме того же Рембо) я как-то из них не могу выбрать. Есть, вернее, тоже уже были, очень хорошие кинорежиссёры. Первым на ум почему-то приходит Ален Рене. Но опять-таки чего-то мне во всех французских режиссёрах для полного обожания не хватает. Кроме Рамо, есть симпатичная музыка, тот же Бизе. К «современным» певцам я отношусь сдержанно, но не могу не признаться, что голос Эдит Пиаф иногда таки пробирал меня до печёнок. Ну вот, пожалуй, и всё, что хорошего и плохого могу я сказать о французах.
А да, ещё: Наполеон меня не вдохновляет, де Голль вызывает уважение.