Литературный Яго

               
Жил он скромно и неброско.
Кашлял, глядя на закат.
А завистливые «моськи»
До сих пор еще ворчат.
Вот когда скончался Чехов,
Осмелели: умер слон!
И с  издевкой, и со смехом
Понеслось со всех сторон:
Дескать, он не знал России,
Не любил родной  народ!
Этот мерзкий  визг крысиный
И поныне в  уши бьет.

Среди мосек  некто «ФИдэль»
Был отменно злоречив.
Но, случалось, он для  вида
Вел иной речитатив.
Льстил, хвалил, строчил статейки,
Бил в  литавры, лил елей,
Но на чеховской  скамейке
Был не первым из друзей.

Отвратительная  свора -
Сучки, моськи, кобели, -
Приковать к  столбу  позора
Драматурга повели.
Чехов умер… Не ответит
На хулу и злобный  лай.
Но еще  жива на свете
Совесть; ФИдэль - это знай!

Прятать лик - обычай  свинский.
Стал известен аноним:
По фамилии - Ясинский.
Звать его - Иероним…   
Знак Иуды по старинке
Всех презренней на Руси.
Пуст  теперь подлец  Ясинский
На осине повисит!
- - - - - - - - - - -
Московский чеховед А.С. Мелкова раскрыла  личину  чеховского клеветника «Фидэля»:  им оказался  беспринципный нововременский писака  Иероним  Ясинский (Максим Белинский), ставший в  советские годы «внезапным большевиком»