Старый шут

Старый шут восседал на ступенях высокого трона,
По разрушенным залам гуляли слепые ветра,
И тихонько шуршали листвою берёзы и клёны;
Здесь тоска по былому была в его сердце остра.

Старый шут вспоминал о пирах и сражениях страшных,
Тех, в которых его Повелитель сумел победить.
Ультиматумы, дань - все решения жизненно важны,
И плевать, что они могут имя его очернить.

Наплевать Королю на усталость и страшные раны,
За своё королевство он отдал себя целиком,
Его имя пугало чужие народы и страны,
А глаза в узкой прорези шлема страшили ледком.

Где теперь эти серые очи и старые шрамы?
Где все те, за кого Повелитель сражался, как зверь?
Где его седина на висках или свежие раны?
Всё ушло с дождевыми слезами в холодную серь.

Только где-то в подвалах старинного тёмного замка,
Как последняя память о том, кто был с нами всегда,
Словно в зеркале старом видна с сединою изнанка,
Саркофаг, скрытый пылью, чернеет сквозь мглу и года.

***

Старый шут восседал на ступенях высокого трона,
Тихий шёпот вещал о той боли, что должен нести:
"Я остался живым и я слышу берёзы и клёны...
Ты же умер... О, мой Повелитель, молю я, прости!"