К морю

В поездах одолевает грусть,
Монотонный колес стук.
И относит, все что мелькает за окном,
Куда-то в прошлое, разбитым фонарем.

И от букв, что когда-то в детстве учил,
Клонит в сон,
И наступает он, как Наполеон.
А ты не сдаешься, но силы не равны,
И уступаешь, под натиском войны;
Убит Станиславским, а ранен поэтом,
Что был диссидентом объявлен когда-то...

То крики, то оры сквозняком проникают,
Родители чай пьют,
Их дети рыдают.
Сосед все бубнит,
Не доволен поездкой,
Где есть двести двадцать,
Там вилка в розетке.

Снуют незнакомые лица,
Пытаясь,
Залезть в приоткрытые дверцы
Трамвая,
А сосет все бурчит,
Проводница
Не зная
Чего еще нам предложить кроме чая.

В тихоря, не заметно,
Инкогнито даже,
Пробралась и затихла
Подлюга зараза;
Потом нанесла, через несколько дней,
Свой мощный удар,
От язв, до волдырей;
Но не был повержен,
Воспрял снова духом,
Бывает со всеми такая непруха.

Вагон все стучит,
Не умолкают колеса,
Несется наш поезд сквозь поля и
Березы,
Мосты проезжаем,
И реки под ними,
И хочется думать,
Что будем вечно живыми.