Прости, мой друг

Неожиданно он вышел на перекресток,  и медленно, отрешенно начал его переходить, вытягивая вперед и вверх свои крохотные красноватые лапки. Пройдя треть расстояния,  задумчиво остановился.  И тут зажегся  зелёный свет. Я была первой в колонне желающих попасть вовремя на работу,  поэтому по привычке рванув, подумала: "Взлетит".
 ... А он никуда взлетать не собирался. Стоял и думал. Возможно, это был голубь-философ,  или того хуже, голубь - поэт.  Голубь - самурай*, фракийский воин**, сам Емельян Иванович ***, - не знаю,  но он точно был голубь - повстанец,  лидер протестного движения, перекрывающий дорожную трассу для выражения своего протеста.
За несколько мгновений движения  прикинула, что правое колесо наезжает аккурат на бедную головушку. Выхода не было,  я нажала на тормоз. Там сзади  успели затормозить, но что они сказали  про себя и вслух, - не будем об этом. 
Голубь продолжал стоять.  Его протест был серьезен,  он не хотел показухи,  он вышел за правое дело,  он задумал победу. 
"Что у нас в городе с голубями? Может, жилищный вопрос?" - подумала я и включила аварийку. Вышла из машины.  Справа и слева мой автомобиль начали объезжать машины, правую  -  только почувствовала, а вот водитель левой   кивнул: "Что случилось?". Я сделала жест рукой вперед: "Голубь". 
Голубь продолжал стоять,  но когда обе машины  одновременно приблизились к нему, голубиные нервы  сдали, и он взлетел.

Этот голубь ждал меня.  Именно меня он выбрал своими голубиными глазёнками в качестве жертвы его птичьего протеста.  Он знал,  что сдамся, что уступлю,  что выслушаю и не накажу мучительной гибелью за его голубиную глупость. 
Он ошибся.  Я действительно давно, проживая в доме с собаками и кошками, научилась  понимать язык животных, но птичий язык - для меня тарабарщина.
Прости меня, мой друг, но я не поняла...

*Кодекс поведения самурая «Бусидо» был проникнут духом  презрения к смерти.
** Спартак
*** Пугачёв Емельян Иванович (1742 — 1775)