История душе не аргумент...

 "Я нить свою тяну из стран теней."
                Виктор Соснора

История душе не аргумент.
Как некогда сказал один поэт:
«Я нить свою тяну из стран теней»,
Которых больше нет в судьбе моей.
Одни руины, камни городов,
Тысячелетий прах и пыль веков...
И что там было прежде – Бог судья!
Я лишь сшиваю ветхие края
Преданий, сказок, былей, чьи слова
Перемешали Время и молва.
Всё остальное – домыслов игра,
Поскольку память истины – стара.
И поневоле нить в моей игле
Сшивает то, что сгинуло во мгле…
И век вчерашний так от нас далёк,
Как Диогена лампы огонёк…
Как пирамиды, спящие в песках
Тысячелетий охраняя прах…
Но я тяну, сшиваю вновь и вновь,
И облекаю тени в плоть и кровь,
Вдыхаю души с помощью пера…
И вот, они мне говорят: Пора!
Нам сквозь века пора идти назад,
В страну теней, где верят в рай и ад,
Где мёды пьют и кипрское вино,
И Артемиды храм сгорел давно!
Где чтят Гомера, верят в вещий сон,
Где пишет Эдды Снорри Стурлусон…
В стране теней есть скальды и рабы,
Растут берёзы, пальмы и дубы…
Там чья-то смерть – всегда в цене товар
И можно в спину получить удар!
Честь и бесчестье, дружба и вражда…
Там отражают штурмы города…
Или сдаются, ибо слабых бьют
На радость мародёрам и огню!
В стране теней есть гнев, любовь и страх.
Судьба и смерть – синонимы в сердцах…
Грубее нравы – проще бытиё,
И потому – жирнее вороньё!
Дворянство есть и есть простой народ:
Вилланы, смерды, сервы, прочий сброд…
Где часты казни, войны и костры –
Кровь – не вода, но правило игры…
В стране теней нет времени и дат,
Там жив Шекспир, Спаситель не распят.
Всё вперемешку: ладан, крест и дым…
Буйонский герцог взял Иерусалим!
Пираты вволю пьют ямайский ром…
И Меровингов предал мажордом…
Великий Пётр город заложил…
Гийом Нормандский Гарольда разбил…
Кто помнит ныне, братие, о том,
Чьим Александр был учеником?
Веками – камни, стрелы и мечи…
В штыки идут гвардейцы-усачи!
Страна теней от кровушки пьяна –
Одна тысячелетняя война.
На всех морях, среди земных полей
Один «Последний довод королей!».
«Я нить свою тяну из стран теней»...
Ошибся лишь насчет судьбы своей:
Колышась, тени движутся к столу.
Одна – моя. Вправляет нить в иглу!

8 ноября 2004 года