Шторм

На клавишах моря играет зеленый февраль.
Вдоль белого  мола у черного пирса
В тени кипариса
Печали расчаль на рояль.

Струнится распорка
Под  окнами порта
Распущенный тонет бутон.
В огне амальгамы
Качаются гаммы –
Диез и бемоль, и дифтонг.

Я вижу и слышу порой ослепительный гонг –
Так рушатся на берег сотни и тысячи тонн.
Девятый накат и девятый прибой на урез.
Восход и закат и небес круглосуточный стресс.
И шорох, и молох, и брызжущий каменный треск,
И горько-солёный  шипуче-блистающий плеск;
И проблеск невнятный, и в зарослях скрип арабеск.

Так гравий земной обращается в камешки пляжа;
Так рвется в куски горизонта суровая пряжа;
Так лен и пенька превращаются в перья плюмажа;
Так старый гравёр гравирует в металле гравюры.
Так мнут на камнях кожемяки моченые шкуры;
Так режут листы табака табакуры…

Так  ливень  взрывается будто бы аплодисменты,
Как только вожди покидают свои постаменты;

Так рвутся круги и опять же срастаются напрочь.
Так ветер фрамугу трясёт, словно просится на ночь,
Где я до утра извожу и терзаю бумагу,
Пытаясь штормягу  поэмы, запрячь в колымагу...
05.08.15