Морковка

         1948 год. Дон и Кубань живут очень бедно и голодно. Наша семья - не исключение.Дома кончилась еда. Мама после работы нанялась к кому-то копать картошку (в оплату разрешали мелочь забрать себе). Семья большая, но дома только мы с сестрой. Мне два года, а ей шесть. Старшие братья рыбачат - тоже добывают еду. Уже темнеет, а их никого еще нет, и дома никакой еды, ну, что называется, ни крошечки.
      
         Моя нянюшка не унывает, скачет ко своим "классикам", а у меня силенки кончаются. Я начинаю плакать: сначала тихонько подвывать, а потом уж реветь во все горло.Сестричка меня отвлекает: то цветочек принесла, то какие-то фигурки из стручков акации выкладывает. Я замолкаю от каждой ее новой затеи на минуту-другую, но потом голод заставляет меня реветь еще громче. Наконец, у моей нянюшки кончилось терпение, и она отвешивает мне подзатыльник. Я замолкаю, но ей от этого меня еще жальче. Да и собственный голод сломил, видимо, и ее оптимизм. Она обнимает меня, и мы дружно плачем, уткнувшись друг другу в плечо.
       
        Начали сгущаться сумерки. Мы уже не плачем, а лишь изредка судорожно всхлипываем.Мимо идут люди, стараются не смотреть на нас. Они знают причину наших слез, но помочь ничем не могут.

        И вдруг какая-то женщина протягивает нам морковку. Мы даже не сразу понимаем, что это НАМ. Я опомнилась первой, схватила морковку, откусила. Сладко! А сестренка, как старшая, стоит и ждет, когда я наемся и только судорожно глотает слюну. И я, несмотря на свои два года и на невероятное желание слопать эту морковку самой, да еще и как можно скорей, протягиваю ее сестре. Мы едим, поочередно откусывая, серьезно и сосредоточенно.

        А поздно вечером, почти ночью, была уха. Да не просто из рыбы, а с картошкой!

        Но мне никогда ничего    вкуснее той морковки есть не приходилось. Удивительно, но память сохранила этот эпизод в мельчайших деталях. Я четко помню ТУ морковину: ярко-оранжевую,красивую и очень-очень сладкую. 
И до сих пор я люблю это яркое и вкусное чудо природы.