Волчья сотня

Снегом шли, а звонящий колокол,
Указал вольну нам дороженьку,
И зима нам казалась пряником,
Пела вьюга, звонко, юродиво.

И на дыбу возносились пьяные,
Языки подлые и рваные,
И глазницы вырваны, брошены,
Словно дни, страшные, окаянные.

Словом делом, кровью потом ли,
Прокричали в кабаках проклятых,
И взнесли на святую виселицу,
И умылись водкой гадкою.

В бородатых, лицах пропитых,
И в молитве, и бичевании,
Каялся народ богоизбранный,
Издавая, крики страшные.

И дивилися сим апостолы,
Преклонялися в ноги падали,
И не все еще они пропили,
Отца предали, но раскаялись.

И свинцом, и гвоздями ржавыми,
И словом железным, пророками,
Вознеслись над землей окаянною,
С черными, святыми знаменами.

Волчьим воем, неслись и билися,
С ордой красною, как татарами,
Возносилися над степью белою,
Сотня вольная, сотня славная.

И с крестом, и с железом маялись,
И во льдах и в степях загоралися,
И хоть с чертом, но против Дьявола,
Разносилась о них новость славная.

Но орда как во дни Батыевы,
Все сносила до основания,
И кресты как метлою вымела,
Оставляя один лишь страдания.


И сотня как войско коловратово,
В бой ударилось с ордой жуткою,
Кровь лилась, матерь плакала,
И петля затянулась над грудью.