Весточка

Так и осталась я с воспитанием - время дает неплохой закал.
С каждым последующим испытанием невыносимей твои глаза.
Я набралась наконец-то смелости, чтобы тебе рассказать сквозь боль
Слабость и нежность ненужной верности, стоптанной, скомканной вновь тобой.
Я не сдержалась и обессилела, грубо и резко тебя послав.
Знай: ощущала себя счастливой я, глядя в родные твои глаза.
Я всей душою прошу прощения. Этот уход не такой, как все.
Я не желаю искать спасения и забывать твой любимый смех.
Я не хочу на других обменивать твой бесконечно желанный взгляд
И не хочу подвергать давлению душу свою столько раз подряд.
Мне надоело твердить уверенно, что мне плевать, если ты ушел.
Мол, не богатство отнюдь потеряно, и не атлАс, а поддельный шелк.
Мне надоело играть в свободную, силу показывать всем в ответ
И утверждать, что других достойна я, не на тебе целым клином свет.
Да, на тебе он. И мне не хочется чем-то сменять столь любимый клин.
Лучше я выберу одиночество, чем очертания чуждых спин.
Знаю, тебе эти строчки поровну, и не заденут тебя слова.
Я лишь хочу, чтоб ты знал, что дороги губы, которыми целовал.
Наша душа навсегда небесная через прошедшие сорок дней.
Через такой же срок стали пресными чувства в неясной душе твоей.
Так символично. Все так поломано. Думали, что не придёт беда.
Все начиналось совсем особенно, ну а закончилось как всегда.
Мне рассказали одну историю. Мол, проживала одна семья.
Женщина, скажем, брильянтов стоила. Муж вдруг повел себя, как свинья.
Он изменил, а она - от горя ведь - быстро к родителям собралась.
Что-то случилось. Врачи и скорая... На операции умерла.
Лишь после этого муж опомнился. Стал подавать на хирургов в суд.
И залюбил, и забеспокоился. Будто суды и любовь спасут...
Понял, что что бы теперь ни делал он, как бы ее он ни звал назад,
Больше не примет глазами светлыми он от нее тот влюбленный взгляд.
Ты не увидел во мне хорошую, может быть, лучше других жену.
Может, не сможешь найти похожую, снова окликнешь, и я вернусь.
Заново, заново - прихожу к тебе, ты прекращаешь меня ценить.
Любишь тогда лишь, когда я чуждая, если есть риск, что могу уйти.
Может, ты вспомнишь меня когда-нибудь, резко увидев меня в толпе,
Может, решишься не останавливать, видя чужую ладонь в руке.
Не исключаю такой возможности: через года я могу найти
Где-то кого-то, с кем я без сложности вдруг захочу свою жизнь пройти.
Кем я не буду вот так отвержена. Самый обыденный тип мужчин.
Может, смеяться с ним буду меньше я, но и для слез не найду причин.
Кто не напьется моими ранами, кто меня сможет за все простить.
Может, держать его так не стану я, но и он сам не решит уйти.
Думаешь, хочется мне вот этого? Нет, ошибаешься. Но бежать
Глупо туда, где все безответное: тяга любить и желанье ждать.
Пусть ты такой, но в душе ты намертво. Я не хочу выгонять тебя.
Я повторяю опять и заново: пусть ты заноза, зато моя.
Я не хочу брать других фамилию. Я от чужих не хочу детей.
Лишь твоих рук нужно изобилие с нежным звучаньем твоих речей.
Как ты сказать мог словами твердыми, что стал уверен, что не сбежишь,
Вскоре уйдя, снова сделав мертвыми дни, как и в бывшую раньше жизнь...
Знаешь, ведь сны с четверга на пятницу принято вещими называть.
Снова приснилось, как будто дразнится, что ты вернулся ко мне опять.
Знаю, что эти слова печальные не поменяют твой злой вердикт.
Ты не почувствуешь вновь отчаяние и не поймешь, что опять болит.
Ты не пойдешь по пути обратному, не постучишься ты снова в дверь.
В дверь, где была б тебе снова рада я, где ты желаннее всех гостей.
Помни, что где-то тоскует девочка, где-то тревожно одной душе.
Я передам тебе эту весточку. Двадцать наступит тебе уже.
Помни, мой мальчик родной, мой маленький: жизнь подарила тебе любовь.
Многие люди ее искали ведь, только нашел ее не любой.
В руки она к тебе рвется ласточкой, рвется сама, не теряя сил.
Зря ты остался тем глупым мальчиком, кто неразумно ее забыл.
Я не забуду тебя. Постскриптумом: сердце не хочет тебя терять,
Только ночами с больными криками ищет возможность к тебе сбежать.
Навык бы время мне останавливать... Чтобы один быстротечный миг
Сделать таким, чтоб была я счастлива, чтоб заглушить тот истошный крик.
Мне б всего-навсего сделать вечною эту минуту с твоей рукой.
Чтоб не остался ты с первой встречною, чтобы меня не забрал другой.