братие, забывъ чти, и живота, и града

Сейчас очень важно придумать, как назвать войну на Донбассе.

Братоубийственная война, оккупация или сопротивление  мирного населения геноциду.

Есть еще варианты, но эти три базовые.

С названия начинается мир. Не получится как раньше - называть всем по-разному, потому что изоляции нет.

Нет, конечно, если ДНР-ЛНР не вернутся в Украину, то можно по-разному называть, а если они вернутся, то придется придумать название, которое устроит всех.

Дело в том, что война на Донбассе содержит признаки всех трёх и ещё пару точно.

Братоубийственная оккупация против геноцида. Вот беда!

Наверное, многие думают, что я пытаюсь быть над схваткой или хочу и вашим, и нашим.

Нет, ребята. Насчет меня лично можете даже не сомневаться. Дело в том, что у меня там внутри 1500 примерно человек жрать просят. И никто их кормить не будет – ни ваши, ни наши.

У меня совсем иначе мозги работают из-за этих 1500 православных коммунистов болельщиков Шахтера и Челси, потому что там директор русский Абрамович.

У них иконы рядом с портретом Ленина висят. И я не то чтобы очень рад знакомству с земляками, но бросить их не могу.

По двум взаимопротивоположным кстати причинам не могу бросить.

Причина первая жалко их плюс упрямый я.

Причина вторая из-за войны и всех неурядиц там сегодня дешевая рабочая сила. Втрое подешевела.

Это психология помещика, знаю. Были плохие крепостники Троекуровы, а были хорошие - Дубровские. Вот я хороший. А лучше здесь не получается.

Добрый феодал. Часто думаю, хорошо, что право первой ночи отменили, когда я в силу вошел.

Может со временем и рабство отменят.

Ёрничаю?

А вы сможете прокормить 1500 ртов? При цене угля на мировом рынке 150 долларов, допустим, любой сможет. А при цене 30 учиться надо. Но пускай выучились вы. Не боги горшки обжигают.

Но вот пришел к вам страшный человек. В погонах или без погон. Ещё неизвестно кто из них страшнее.

Только не думайте, что страшный это тот, кто угрожает. Тот, кто угрожает уже не страшный.

К ним быстро привыкаешь. Страшный тот, кто не разговаривает.

Он без всяких разговоров стреляет человеку в ногу и вкалывает обезболивающее.

Потом ждёт, пока боль начинает возвращаться и только потом начинает разговаривать.
 
Некогда ему пугать. Да и не умеет он пугать. Чтобы пугать, тоже учиться нужно или талант иметь.
 
А учёба и талант они гуманизируют личность, я бы сказал.

Не бойтесь! К вам никто не придет. Чего к вам ходить?  Это ж не у вас, а у меня зарплата целого завода на три года вперёд закопана.

Весь вопрос, где она закопана. Место, понимаете? Отсюда и псевдонимы, и прочий дурдом.

Проницательный читатель чует, что человек я таинственный, загадочный. И сразу сочиняет себе, что я секретный агент или идеологический диверсант. А я место берегу. И ногу кстати жалко. Она не железная.

Меня иногда патриоты упрекают, что я неправильно Родину люблю. Я их спрашиваю: «А как надо Родину любить?».

Они говорят, что Родину нужно любить как мать.

А меня иначе на заводе учили. Был у меня на заводе учитель, который говорил, что Родину нужно любить не как мать, а как женщину.

Я в 25 лет не очень понимал в женщинах. Не мог представить, как это можно Родину как женщину любить.

Это что ж делать такое с ней надо? С матерью вроде понятно, а с женщиной?

А с годами понял, что женщину надо любить так, чтобы ей было с тобой хорошо, но и тебе, чтобы с ней тоже было хорошо. Мать проще любить. Мать всё тебе прощает…

А может назвать войну на Донбассе войной за отмену рабства?
 
Пишут, что Авраама Линкольна постоянно спрашивали, ради чего мы воюем с Конфедерацией? Никто не знал.

Линкольн долго сам не мог объяснить. А через месяц после начала войны придумал, что против рабства. Тогда и Южане узнали.

Ну и аболиционисты бросились к Линкольну обниматься. Это активисты, кто против рабства выступал, а что война против рабства идёт, они не знали. Не сказали им вовремя. 

Через пару месяцев выяснилась удивительная деталь.

Якобы Линкольн ни разу на Юге не был и рабства этого в глаза не видел.
Дотошные корреспонденты стали его пытать.
 
Ну и вспомнили, что Линкольн в возрасте 12 лет с матерью посетил Джорджию и там видел рынок рабов.

И с тех пор возненавидел рабство и поклялся себе его уничтожить.

Слезы черных матерей стояли перед глазами Линкольна.
 
Якобы там, в Джорджии прямо на глазах Линкольна у черной матери рабовладельцы отобрали черное дитя и продали их раздельно.

И эта мать рыдала, дитя орало, а Линкольн поклялся.

Как Штирлиц вспомнил чемодан, который он помогал женщине переносить после бомбёжки и оставил отпечатки пальцев, так и Линкольн вспомнил.

И было ему как мне сейчас 49 лет, когда стало Линкольну уже невыносимо с этим жить.

И он начал войну.  Так долго оставалось в истории, и меня так в школе учили.
А теперь иначе учат.

Но если почитать русскую, украинскую и английскую Википедию и пару статей, то вы узнаете 10 разных причин этой войны.

И станет понятно, что это была война за власть и больше ни за что…

Надо, короче, как-то войну на Донбассе назвать.

Никак её не назовут. Будут называть войной на Донбассе.
 
И к названию приложат учебник на 50 страниц, где будет изложена последовательность событий.
 
Со временем забудется. Сначала забудут, за что воевали. Потом забудут, кто с кем воевал. А потом забудут, что вообще была война.

Их, таких войн, в истории были сотни.

Стоиши на борони, прыщеши на вои стрЪлами, гремлеши о шеломы мечи харалужными.

Камо, Туръ, поскочяше, своимъ златымъ шеломомъ посвЪчивая, - тамо лежатъ поганыя головы половецкыя, поскепаны саблями калеными шеломы оварьскыя отъ тебе!

Кая рана дорога, братие, забывъ чти, и живота, и града Чрънигова, отня злата стола и своя милыя хоти красныя ГлЪбовны, свычая и обычая!