Дружеский шарж на Зрю в круговерти

 Светский Павел:

 Судьба-злодейка не так капризна,
                  когда безмолвной душе я внемлю,
хоть шаг мой каждый есть верный признак
                                    потуг врождённых удо'брить землю...

Огонь в лампадах когда притушен и бесов Авгий* всем правит – клято! –
в душе – как в стоках его конюшен! – кишат бациллы... и дьяволята...

Пока невольно не опрокину, с бесславной жизни тушуюсь чашей,
коря за сорность души мякину* –
                                    зрю внутрь себя же... (видали краше?!)

*  I *

Зрю вглубь морали... – промежду впадин – в извилин мути до оной сути! –
тревожа душу массивом ссадин! – невесть что совесть забаламутит...
                  Труд мой мартышкин тяжёл и важен! – чтоб не случилось почить позорно,
                  застряв (как пробка!) душою в саже, не отделившей от плевел зёрна...

                  Коль фатум жизнью и ареалом не предначертан... (как ультиматум) –
                  то вправе каждый стать небывалым! – кто причащённым, кто бесноватым...
Хоть есть и гниды, чью «массу тела» не сдвинут с места - всем скопом! - рикши,
как бы ущербность мной не вертела, свой крест один я тащить привыкший...

                  Зрю вширь, таращась и вкось, и всюду... и на ночь глядя, и спозаранку! –
                  то веря люду – как чуду-юду... – то ненавидя в нём всю изнанку...

Силком вместилась в людские лица и вся их дурость, и разум – свыше!
... Без вариантов отгородиться от них «жердями»... – в приватной нише... –
                  в грехе рождённым я сам порочен, коль жизнь люблю я... и ненавижу,
                  когда скользну вдруг с её обочин – без жажды выжить – в «страданий жижу»...

               
 Ирина Михайлова:

Судьба-злодейка не так капризна,
                когда я сердце пытаюсь слушать,
Хоть  с каждым шагом все ближе тризна,
                я скрупулезно спасаю душу.

Она ж не к храму, к конюшне ближе, Геракл не смог бы очистить стоки,
Я, как опарыш,  купаюсь в жиже,  но всласть бичую свои пороки.

Пока невольно не опрокину, тошнит ужасно,  такая гадость
Души нетленной моей мякина...
                за что мне, боже, она досталась?

* I *

Зрю вглубь несчастной, промеж лопаток дыханьем спертым мороз по коже,
На поиск сути я слишком падок, на угрызенья, терзанья тоже.
                От плевел зерна не отделивши,  не засыпаю ни днем, ни ночью,
                Хоть те и эти, уже прогнивши, не различимы теперь воочью.

                Мне фатум что-то диктует рьяно, я спорю с оным, бывает матом,
                Мне рок не страшен,  к тому же  спьяну я мелко вижу потешный фатум.
Я сам в повозку впрягаюсь рикшей, тащу судьбину свою по краю,
К любым экстримам давно привыкший, прямых дорожек не выбираю.

                Пусть люд пугливый мне корчит рожи, мне дурь людская смешна, тем паче
                Не раз взирал я из светской ложи на чудо-юдо племен апачей.
В грехе рожденный я так порочен, себя люблю я и ненавижу,
Я небо вижу со всех обочин,  и все ж привычно ныряю в  жижу...