В моём доме, в чёрном доме

В моём доме, в чёрном доме
Нет других соседей кроме
Воронья, волков и стаи мантикор.
По ночам на крыше чёрной
Собираются вороны,
Я пою их ярко-алым молоком.

Бледнолицые вампиры
Иногда заходят мирно
На свечей моих багровые огни.
Поднимаются цилиндры
В пальцах их, паучьих, длинных,
Кольца россыпью нанизаны на них.

Наблюдают очи-кольца,
Пока алый кофе пьётся,
И беседа вьётся кружевом седым.
Наши пальцы – в пене кружев,
Наши взгляды томно кружат,
Точно перья вороные или дым.

В зеркалах я мимолётно
Отражаюсь –  облик чёрта,
Чёрной тканью окаймлённый силуэт.
Иногда же посмотрю я –
Зеркала молчат угрюмо,
Отраженья моего там больше нет. 

Мы с вампирами - подобны,
Извиваемся, как кобры,
Над бокалами, где алое горит.
Наши руки – белоснежны,
Наши ногти – кожу режут,
И сердца, как угли чёрные, внутри.

Вьётся кружево и речи,
Смотрят кольца, смотрят свечи,
Светят наши золотистые глаза.
И над крышей пролетает
Мантикор голодных стая,
И проносится лиловая гроза.

А под окнами – когтистый
Плющ, как чёрные мониста,
И шиповник раскрывает алый рот.
В зеркалах луна маячит,
В моём доме всё иначе,
В моём доме всё совсем наоборот.

В моём доме, доме чёрном,
Ночью крикнет чёрный ворон,
И фарфоровые куклы оживут.
Куклы белые воскреснут
И закружатся по лесу –
По тенями оплетённому ковру.

В чёрном доме – злые куклы,
В чёрном доме – злые звуки,
В чёрном доме – шелестящие шаги.
Чёрный дом – из чёрной сказки,
В чёрном доме быть опасно,
В чёрном доме всё становится другим.

Зеркала затеют жмурки,
Тянут призрачные руки,
Притаились чьи-то тени по углам.
Чёрный дом – чернее гроба,
Чёрный дом построен, чтобы
В чёрном доме чёрным демонам – играть.